Обет молчания. Андрей Ильин
и выпивку. Щедро угощал соседа, однако веселых бесед не поддерживал и вообще был печален, рассеян и замкнут в себе. Рано или поздно чувствующий себя обязанным за бесплатное угощение сосед по столику задавал нужный мне вопрос.
Быстро выяснилось, что этот город для меня случаен, что молодая жена через три месяца после свадьбы наставила новоиспеченному мужу, то есть мне, рога с моим же близким приятелем. Что, не перенеся такого удара, я бросил все: работу, квартиру и в чем есть шагнул за порог, сел в поезд и поехал куда глаза глядят. И теперь, не видя выхода, просаживаю здесь последнюю наличность в этом вот ресторане. Что ходу назад нет, что легче лечь на рельсы, чем сесть в идущий по ним обратно поезд. Вот такая душещипательная история.
Застольный сосед, изрядно подогретый дармовой выпивкой, сочувствовал, входил в положение и давал бесполезные, а когда и очень даже ценные советы.
– Брось ее, стерву! Оставайся здесь, живи, устраивайся на работу. Городок у нас ничего, девчат хватает.
– У меня трудовой нет, характеристик, военного билета, диплома. Все там осталось, – безнадежно вздыхал я.
– Пусть вышлют.
Я категорически мотал головой, как бы говоря – назад ходу нет, старая жизнь перечеркнута жирной чертой. Любые упоминания о прошлом – ржавый нож, воткнутый в незажившую рану. К тому же, если узнают мое местоположение, начнутся уговоры, раскаяния, слезы, угрозы. Нет! Не хочу!
– В конце концов, можно устроиться так, а потом когда-нибудь переправить документы, – искал выход из положения новый ресторанный друг. – У меня есть знакомые, можно поговорить…
Отгуляв два десятка ресторанных вечеров, я располагал кучей знакомых и полудюжиной интересных деловых предложений. После тщательного анализа я выбрал одно – опытное производство в небольшом нережимном (значит, пристальной проверки не будет) НИИ. С подачи замдиректора по административно-хозяйственной работе отдел кадров сломался быстро и принял меня на работу в должности мастера инструментального цеха. Предлагаемую работу снабженца я отверг, как чересчур опасную – кто знает, с кем может столкнуть судьба-злодейка находящегося в постоянных разъездах «доставалу».
В общежитии завода-субподрядчика меня обеспечили койкой в комнате и, что много важнее, легальной пропиской в паспорте. Штамп выписки я загодя нарисовал с помощью обыкновенной ручки и ластика.
Короткий, полный комплиментов и полупрозрачных намеков разговор с перезревшей комендантшей общежития, превратил комнату на троих в отдельную, хотя и с двумя пустыми койками и перспективой возможного подселения квартирантов. В профкоме, не без помощи все того же зама по АХЧ меня поставили в очередь на квартиру.
– Не дрейфь, – дружески стучал меня по плечу зам на очередной дружеской вечеринке, – получишь квартиру, обживешься и потечет жизнь тип-топ!
По первым пунктам натурализации можно было подводить итог – есть устойчивая, не без перспективы работа, прописка, жилье, круг весомых,