Анжелика. Путь в Версаль. Анн Голон
не успела и слова сказать, как он взял ее за подбородок и раскрыл ей рот.
– Какие хорошие зубки, выдрать нечего, – сказал он с отвращением. – Посмотрим ниже. Брюхатая? – Он так сильно ткнул ей в живот, что она вскрикнула. – Нет, пуст сундучок. Посмотрим ниже…
Отскочив, Анжелика уклонилась от этой привычной для знахаря консультации.
– Шарлатанское отродье! – в ярости воскликнула она. – Вас пригласили не для того, чтобы лапать меня, а чтобы вы занялись этим человеком.
– Хо-хо-хо! Маркиза! – разразился громким смехом Большой Матье. – Хо! Хо! Хо! Хо!
Хохот его становился все громче, с ветхих сводов посыпалась штукатурка. Наконец он в изнеможении схватился руками за живот.
Этот пышущий здоровьем гигант всегда носил оранжевые или голубые рединготы из переливчатого атласа. Парик прикрывала шляпа с богатым плюмажем. В мире воров и нищих в серых лохмотьях и с отвратительными язвами он был подобен солнцу.
Его смех затих, и тут все заметили, что Никола – Каламбреден пришел в себя. Теперь он сидел на столе, пытаясь скрыть некоторое смущение под сердитым выражением лица. Взглянуть на Анжелику он не решался.
– Что вас так развеселило, стадо ослов? – проворчал он. – Жактанс, дурень, снова ты спалил свою тухлятину? В этой норе воняет жареным поросенком.
– Это ты жареный поросенок! – проревел Большой Матье, клетчатым платком утирая слезы. – Да еще Полька! Вы только взгляните, она полспины подкоптила! Хо! Хо! Хо! – И он еще пуще расхохотался.
В ту ночь нищие славно повеселились в Нельской башне, напротив Лувра.
Глава IV
– Глянь-ка туда, – сказал Снегирь Анжелике. – Видишь того типа в надвинутой на глаза шляпе, который ходит по берегу, пряча свои усы под плащом? Ты его заметила? Это фараон.
– Фараон?
– Он из полиции, если тебе так больше нравится.
– Откуда ты знаешь?
– Я не знаю. Я носом чую.
И «шутник» ущипнул себя за нос пьяницы, шишковатый багровый отросток, которому был обязан своей кличке Снегирь.
Анжелика стояла, опершись спиной на перила горбатого мостика, перекинутого через ров к воротам Нельской башни. Бледные лучи солнца едва пробивались сквозь густой туман, который уже несколько дней окутывал город. Противоположный берег, где находился Лувр, был еще почти не виден, но в воздухе ощущалось тепло. Оборванная детвора удила во рву рыбу, какой-то лакей на берегу реки поил и мыл лошадей.
Тип, на которого Снегирь указал черенком своей трубки, имел безобидный вид мелкого буржуа, нагуливающего аппетит перед обедом. Он наблюдал, как лакей обтирает жгутом соломы лошадей, и время от времени поднимал голову, чтобы взглянуть на Нельскую башню, словно его интересовал этот ветхий обломок былых времен.
– Знаешь, кого он ищет? – спросил Снегирь, выпустив в лицо Анжелике клуб едкого дыма.
Она отодвинулась:
– Нет.
– Тебя!
– Меня?
– Да, тебя, Маркизу Ангелов.
На губах