Флабиус Ном Инферно. Наташа Эвс
по щекам. Горячими ручейками они стекали на подбородок и капали прямо на отделку гроба.
Внутри меня всё задрожало.
– Эрик… – прошептала я, глотая солёные капли. – Эрик… почему? – Мое тело стало оседать, но дядя крепко держал, не давая упасть. Я старалась сдерживать себя, но тут не удержалась.
– А-а-а! Нет! – вырвалось у меня. – Почему они?! Почему все?! За что?! За что?! Я ведь теперь одна! Господи, где ты?! Почему позволил этому случиться? Почему?! Почему забрал их всех? Зачем меня оставил?
Впереди вдруг что-то промелькнуло. Я моргнула, заставляя порцию слёз уйти из глаз, и увидела Эрика. Он стоял поодаль и смотрел на меня, приложив указательный палец к губам. «Тсс… Кэти, не нужно обвинять Бога», – его голос звучал где-то внутри меня. Я перевела взгляд на гроб, где уже закрывали тело материей, и снова посмотрела на стоящего в стороне брата. Волна ледяного ужаса окатила меня, заставив зажать рот рукой, чтоб не закричать. Но откуда-то неожиданно пришли слова: «Успокойся, всё хорошо, дыши глубоко», – и они подействовали. Стало понятно, что никто, кроме меня, не замечает Эрика.
– Мне уже лучше, – тихо сказала я дяде, уверяя для того, чтобы он перестал меня поддерживать. Потом отошла в сторону, делая вид, что хочу побыть одна. Пришлось украдкой посмотреть на брата вдалеке, отчего лёгкая дрожь снова прошла по моему телу.
Эрик приблизился, но не на много.
– Не хочу тебя пугать, – сказал он. – Кэти, не бойся меня.
Я оглядела брата с головы до ног. Как такое может быть? Он ведь лежит там, в гробу… Его никто не видит, кроме меня. Это что, сумасшествие? Мало того, что память потеряла, так ещё и бредить начала.
– Ты разве не умер? – решилась тихо заговорить я.
Эрик улыбнулся:
– Всё правильно, умер.
Мои догадки о сумасшествии подкрались ближе.
– Почему же ты стоишь тут? – спросила я, опасаясь подтверждения новой болезни.
– Я умер только среди вас, живущих здесь. А на самом деле никто не умирает, чтобы исчезнуть навсегда. Всё продолжается, но в другой форме.
Позади меня стояло много людей в траурных одеждах, но с Эриком говорила я одна.
– Почему другие тебя не видят?
– Тех, кто умер, не видят обычные люди.
– Не видят обычные? – Я растерянно оглядела людей с похоронной процессии. – А что со мной не так?
Когда я повернулась к брату, его уже не было. Эрик исчез. Так же внезапно, как появился.
– Кэт, сейчас начнут погружать, – сказал подошедший Андрей, тот самый, который утверждал, что мы близко знакомы и встречаемся. Он взял меня под руку и повел обратно. – Подойдём поближе.
Все собрались у места погребения. Какой-то человек в военной форме говорил о моих родителях, о том, какими они были при жизни. Потом мой дядя стал говорить о них, об Эрике и малышке Каролине. Он не мог сдержать слёз, он говорил, временами стирая капли с щёк. Я тоже плакала, тихо, но надрывно, почти задыхаясь. Меня трясло от рыданий, но я зажимала