Человек Чубайса. Геннадий Прашкевич
Долгана:
– Ты в голову не бери. Он правильный пацан.
– А чего у него пятна на голове?
– Ну, мало ли, пятна, я ж не говорю – красивый, – ухмыльнулся Толян. – Я говорю – правильный.
– А что с Шуркой?
– Потом Филина спросишь, – недовольно покачал головой Толян. – Сейчас начинай работу. Объедешь участок, присмотришься. О тебе уже знают, в голову не бери, да и сам ты успел побывать с Шуркой на всех точках. Кстати, сегодня план сдают четные. Ну, – объяснил он, – те, которые по четной стороне.
– А как быть с Костей Вороновым?
– А что с Вороновым?
– Он как раз на четной стороне, а мы с Шуркой к нему заглядывали.
– А ты опять загляни. Для авторитету. – Плешивый недовольно огляделся: – Чего у тебя так пусто? Мебелишку купи с подножных.
Он не стал объяснять, что такое подножные, но я и не нуждался в объяснениях. Подножных я уже наловил. В первый день Шурка кинул пять стольников зелеными, потом врач – пару. Можно, конечно, и купить… Только для кого?…
– Бар «Под рыбами» знаешь? – уходя, спросил Долган. – Вечером приходи. Посидим, порешаем вопросы, с пацанами познакомишься, чтобы дорогу случайно не перебегать. Ездить пока будешь на Шуркином джипе. Давай паспорт и права, мы доверенность сделаем.
– А сегодня как?
– А сегодня поездишь без документов.
Плешивый усмехнулся.
Наверное, ему показалось, что он меня достал.
Самым тщательным образом обшарив все закоулки джипа на предмет утаенного ствола (Шурка запросто мог держать при себе ствол, а мне это было ни к чему), я ничего не нашел, а менты действительно отворачивали глазки в сторону, когда я прокатился по центру. На Вокзальной магистрали я поставил машину у ЦУМа и подошел к шашлычнику, торгующему на углу.
«Даже не скажешь, что из собачины», – заметил я, обливая горячее мясо уксусом.
«Да из свинины шашлык,» – сварливо возразил шашлычник.
«Ну, я и говорю, из свинины», – кивнул я.
«Да точно, точно из свинины, – отмел шашлычник последние сомнения. – У Кости Воронова всегда чисто».
«А ты при Воронове?»
«Уже второй год».
Я послушал шашлычника, но ничего интересного про бывшего таксиста не узнал. Прижимист, но не так, чтобы уж очень… Жить дает… Ничего особенного шашлычник не знал, наверное, да и умел держать язык за плечами. А меня мучили сомнения. Не могли же стрелять просто так – выскочить из-за угла и бить напрямую. В стрельбе должен быть смысл, иначе, к чему шум? Вот кому мог переступить дорогу Шурка?… Многим, наверное… Но сильней всех донимал Воронова, хотя вряд ли бывший таксист мог решиться на крайности… Трусоват… Это было видно по вчерашнему происшествию в «Брассьюри»…
Не знал я, что думать о выстрелах.
И мысль о Шурке меня не оставляла.
Мобильник мне оставили (тоже, наверное, как средство контроля), но почему-то я не решался позвонить Юхе. Какое-то суеверное чувство меня останавливало. Правда, ночью я звонил Юхе. Он был в стельку пьян,