Приданое для Анжелики. Франсуа Деко
каком бы доме ни встречались эти девицы, они мгновенно устраивали сомнительные игрища. Вполне зрелая Терезия подавала надежды женатым мужчинам и увлекала их в свободную туалетную комнату. Анжелика, составлявшая ей пару в этой игре, обескураживала кавалеров, разгоряченных ласками Терезии, своим появлением в самый острый момент и с показной детской непосредственностью. Это их почему-то ужасно веселило.
Сегодня Терезия была замужем за маркизом де Фонтене, успела родить сына, но ни на день не прекращала вести себя свободно до неприличия. А вскоре Адриан привезет в Париж и Анжелику. Во что выльется встреча двух отчаянных подружек, вышедших за нелюбимых мужчин, Мария-Анна не представляла.
«Впрочем, и я не в лучшем положении». – Мария-Анна вспомнила обстоятельства своего замужества и попрощалась со старым Аристидом.
У нее хватало своих забот.
После разговора с мужем и отцом она успокоиться уже не могла, начала следить за светскими сплетнями и политическими новостями. Мадам Лавуазье все лучше понимала, что семья в большой беде.
Как только короля отрешили от власти и посадили в тюрьму, пожаловаться на произвол стало попросту некому. Появился какой-то конвент, чрезвычайная комиссия, масса комитетов, бездна коммун. У всех них были какие-то невообразимо огромные полномочия, и никто не собирался следовать здравому смыслу!
Повсюду составляли списки подозрительных, священников заставили присягать на верность свободе и равенству, ввели обязательное употребление слова «гражданин». Уголь и дрова все дорожали, в табаке появилась всякая солома, а поля на половине Франции остались незасеянными.
С уходом ее мужа производство пороха в арсенале сразу же упало в полтора раза. Там уже делали не порох, а деньги! Пороха становилось все меньше, а бумажных денег – все больше.
А война приближалась. Войска герцога Брауншвейгского победили французов у Вердена, взяли Лонгви. Мария-Анна прекрасно понимала, что рано или поздно встанет вопрос, а кто же во всем виновен. Именно так: «во всем». Она точно знала, что виновными окажутся не родственники бесчисленных маратов и дантонов, делавшие деньги вместо пороха. Отвечать за все придется людям, имущество которых еще не конфисковано и не поделено, таким, как она.
Раз в неделю, иногда чаще Аббат вытаскивал из железного ящика огромный лист бумаги, в развернутом виде свисающий по обеим сторонам стола и расчерченный на клетки. Он вглядывался в свою схему и начинал ставить кресты там, где все удалось. Порой Аббат ошибался, и клетки подолгу оставались пустыми, но в целом все двигалось ровно так, как и было надо.
По большому счету, все депутаты из Марселя, Нанта, Лиона, Авиньона или Бордо делились на две крупные группировки: буржуа и «бешеных». Буржуа имели деньги, связи, интересы, а главное, они понимали, что такое власть на самом деле. У них не было иллюзий, а только сплошные обязательства. Спутанные десятками партнерских связей, зависящие от каждого скачка цен, сцепившиеся намертво со своими вечными конкурентами, обязанные ответить перед