Острые шипы и темные души. Евгения Олеговна Кочетова
Верджил присел на стул неподалеку и попросил сыграть одного из классиков. Мэделин так и сделала, без единой ошибки и запинки.
– Отлично, вы наняты, – барственно заявил он и встал, ибо на самом деле вовсе не знал, что за произведение прозвучало.
Перед уходом по делам отец поцеловал дочь в голову, погладив рукой ее волосы. Когда двери закрылись, Алесса сказала первое:
– Ты так рано… Я думала, в такое время встают только слуги или старики…
Слова вызвали недоумение, но Мэделин смолчала.
– Я привезла книгу нот для начинающих, а также сегодня покажу азы, – ответила она взамен.
Алесса неспешно подошла и присела на стульчик возле арфы, второй учительница поставила сама. Поначалу всё шло нормально, девочка понимала и схватывала, но ее незаинтересованность была очевидна. Мэделин наконец почувствовала любимые струны и с удовольствием, воодушевленно передавала знания. Однако спустя немного времени Алесса сообщила об усталости и вдруг спросила:
– Тебе понравилась наша конюшня?
Право, Мэделин удивилась словам и уточнила:
– С чего ты взяла?
– Служанка, которая сообщила о твоем приезде, видела, что ты рассматривала конюшню. Я к тому, что не лучше ли нам на сегодня прекратить утомляться и прогуляться до нее, я покажу тебе наших породистых красавцев… За каждым нашим жеребцом стоит очередь из желающих приобрести…
Мэделин даже не знала, что ответить, с одной стороны, ей было неприятно подобное отношение к арфе и ее труду, а с другой – имел ли вообще смысл бестолковый труд при таком раскладе… Стало очень жаль расставаться с арфой, едва ли не до слез. Непонимание окружающих и полное отсутствие интереса к прекрасному наводили на истинного музыканта разочарование. Алесса попросила подождать, пока она переоденется, и вышла. В холле она позвонила колокольчиком, позвав таким образом няню для помощи с одеждой. Над камином в музыкальной висела картина, что напомнило Мэделин о кабинете Говарда. Она подошла посмотреть, здесь на камине стояла лишь одна фотография Алессы, сидящей за пианино. «Только позирование и более ничего…» – подумал с ноткой обиды музыкант об отношении к инструменту. Ввиду тепла камины в данное время года обычно не зажигали, внутри был лишь пепел, а стенки выполнены в узорной резьбе, что привлекло внимание. Зоркий глаз юной уловил внутри волнистой линии какой-то, видимо, прилипший кусочек… Понять было трудно, он весь покрыть пеплом, спрятавшись ближе к углу.
Вскоре вошла одетая в платье любимого черного цвета Алесса и позвала. В конюшне располагалось много удобных денников, помещения для инвентаря, фуражная и для работников. Мэделин вдруг столь сильно заволновалась оттого, что может увидеть того загадочного мужчину, у нее даже взмокли ладони. Появился конюх, которого видела юная по приезду, и с радостью принялся рассказывать о лошадях. В конце помещения был второй выход, из него Мэдди заметила дальше амбар и вольер, а вернее, это был свинарник. Семья Хачит