Лаис Коринфская. Соблазнить неприступного. Елена Арсеньева
Лаис, – сказал он. – Тебе пора возвращаться. Жаль тебя отпускать, но Галактион уже пришел за тобой. Однако тут довольно долго ждет один человек, который клянется богами, что у него есть для тебя важное известие. Поговоришь с ним?
– А кто он? – удивилась Лаис.
– Я его не видел. Слуги говорят, он уверяет, будто ты его знаешь. Позвать его? Встретишься с ним?
– Хорошо, – согласилась девушка, недоумевая.
В сопровождении Клеарха она прошла в отдельный покой, куда через мгновение слуга ввел невысокого и немолодого, но очень крепкого для своих лет человека.
Клеарх деликатно стоял в стороне, но не упускал ни слова из разговора.
Когда свет лампиона упал на лицо вошедшего, Лаис изумленно отшатнулась.
Это оказался Мавсаний, раб Артемидора!
– Ты узнала меня, госпожа? – спросил он.
– Нет, – стремительно соврала Лаис. – В жизни тебя не видела!
– И ты не была минувшей ночью в усадьбе Главков? – не без ехидства спросил раб.
– Конечно, нет! – со всем возможным возмущением вскричала Лаис.
– Если так, откуда мне известно, что именно той ночью ты потеряла одно из украшений для своих ногтей? – спросил Мавсаний. – Зеленое, с серебром… Изволь показать руки!
Лаис невольно спрятала за спину руку с дактило на указательном пальце.
Мавсаний держался без тени смущения и подобострастия. Так мог вести себя только человек, который совершенно уверен не только в себе, но и в том, что хозяин непременно заступится за него и ни в коем случае не позволит причинить ему зло.
– Что все это значит, Лаис? – настороженно спросил Клеарх, подходя ближе.
Лаис взглянула на него c мольбой:
– Это из-за моего испытания… ты же знаешь, мне выпал жребий соблазнить неприступного…
– Да, я слышал об этом, – кивнул Клеарх. – Жалею только, что это не я, тогда тебе не пришлось бы тратить силы! Но мне так и неизвестно, на кого именно указал жребий. Погоди… да ведь это раб Главков, вернее, раб Артемидора… Неужели тебе выпало совратить самого Артемидора?! Бедная моя девочка, совратить Артемидора невозможно, это всем известно! Это примерно то же самое, что искусить Демосфена, который ненавидит и презирает всех гетер!
Лаис скорчила брезгливую гримасу.
– Ого, – усмехнулся Клеарх, – я вижу, ты знакома с этим афинским краснобаем! Между прочим, он должен прибыть на ваше открытое испытание по общим знаниям, а потом остаться на искушение по жребию.
– Надеюсь, он в пути сломает ногу, – буркнула Лаис.
– Чем он перед тобой провинился?! – изумленно спросил Клеарх.
Лаис пожала плечами. Рассказывать об их с Демосфеном единственной мимолетной встрече в Афинах не было ни малейшего желания. Так же, как вспоминать, что неприязнь к знаменитому омилитэсу[26] в ней посеяли рассказы о его трусости во время боев афинян с македонцами.
– Ну хорошо, – покладисто кивнул Клеарх, – не хочешь говорить – и не надо. Вернемся
Олимитэс в Древней Греции – то же, что оратор в Древнем Риме.