Изгнанник. Лариса Петровичева
изученные на прошлой неделе. Стараясь не делать помарок – все-таки очинённые птичьи перья довольно сложны в обращении в сравнении с сенсорными стилусами, так и норовят вырваться из пальцев и украсить свиток чернильными пятнами, – Шани переписал условие задачи и решение, свернул лист в трубку и положил на стол отца Гнасия.
Почему-то ему было неловко, словно, с лету решив нерешаемую задачу, он каким-то образом принизил близкого ему человека. Пусть математика со своей точностью знает только верное или неверное решение, но он, Шани, с необыкновенной легкостью показал отцу Гнасию, что тот, образованный, опытный и мудрый, ничего не стоит рядом с тринадцатилетним пацаном. И ладно бы от этого зависела чья-то жизнь, как в случае с наркозом! Нет, он просто захотел покрасоваться перед первобытными, пусть даже и не осознал своего желания до конца.
– Можно выйти? – спросил Шани. Ему действительно было нехорошо. Отец Гнасий оторвался от задачи в свитке Кереша и с улыбкой кивнул:
– Беги, малыш.
Даже не забрав своих вещей, Шани вышел из класса. Забыв об обещании рассказать ребятам про слонопотама и носорога, он побрел к лестнице, которая вела в трапезную, сбегая вниз, и упиралась в дверь на чердак наверху. Чердак, как и положено, запирался на ключ, чтобы монахи не бегали туда выпивать запрещенные настойки, но Шани прекрасно знал, как можно отпереть замок, да и все остальные знали.
Чердак служил складом для всего, что не использовалось, но могло пригодиться как-нибудь в другой раз. Были здесь и обломки мебели, которую никакими силами нельзя было починить, а пустить на растопку жалко, и старые-престарые книги, которые уже не подлежали восстановлению и передаче в библиотеку, и дряхлые гобелены, и мешки с неизвестным содержимым, но очень тяжелые с виду – одним словом, это был настоящий склад чудес и диковин, и взгляд Шани выхватывал из общей мешанины то остатки некоего механизма, возможно часов, то настоящий человеческий скелет, служивший раньше наглядным пособием для учеников, то угол окованного железом сундука, то самую заурядную бутылку из-под спиртного, прибранную после очередной пирушки. Чердак был идеальным местом для того, чтобы что-нибудь спрятать.
Шани прятал здесь свой дельтаплан.
Он начал строительство два месяца назад. Когда очередной приступ тоски по дому нахлынул и безжалостно смял, то Шани отправился на чердак, подальше от посторонних глаз и лишних вопросов, и, к удивлению своему, обнаружил здесь тюк превосходной парусины. Откуда она взялась и кто ее сюда приволок, так и осталось загадкой. Шани серьезно полагал, что на чердаке есть маленькая кротовая нора в пространстве, и предметы путешествуют по ней, повинуясь собственным желаниям. Гладя светлую легкую ткань, Шани решил, что обязательно наложит на нее лапу и пустит в дело.
Перво-наперво он перепрятал парусину подальше и принялся размышлять, где найти подходящую для каркаса древесину, попутно рисуя чертежи будущего дельтаплана. Однажды отец Гнасий увидел их и спросил, что это такое. Шани с ходу