Надкушенное яблоко Гесперид. Анна Бялко
чашкой о зубы стучать.
Ирина взбодрилась. Нащупала где-то под собой телефон и позвонила мужу. Тот, ясное дело, был страшно занят, буркнул в ответ на ее вопрос, приедет ли он обедать, чтобы не приставала с глупостями, и отключился. Ирина не обиделась. Она и сама знала, что не станет он никуда приезжать, что вопрос у нее дурацкий и что Сашка занят по горло. Тем более – не рассказывать же ему сейчас было, что ей позвонил князь из музея.
Совсем успокоившись, она подобрала веник и пошла продолжать уборку.
Они с Сашкой были женаты семнадцать лет, у них была общая жизнь и двое детей. Это был, пожалуй, во всех отношениях ровный, равный и счастливый брак. Конечно, счастье было не таким, от которого сводит челюсти, ломит зубы, в глазах взрываются молнии, голову сносит напрочь, а вокруг рушится все живое. Так у них, наверное, и не было никогда, разве что с самого-самого начала, которое было так давно, что о нем все забыли. Но всего этого, от которого сносит, если честно, совершенно не нужно для нормальной семейной жизни. Да, пожалуй, и для любой нормальной жизни вообще. Это совершенно другое счастье – не случайный пожар в степи, а спокойный домашний очаг. Даже, если угодно, газовая горелка. Оно согреет, если замерзнешь, вскипятит чайник, если хочется пить, сварит кастрюлю супа, если ты голоден. А самое главное – оно есть всегда и отзывается при первой потребности, без всяких неожиданностей, стоит только спичку поднести. Всей и заботы о нем – следить, чтобы спички не кончались.
Сашка в их союзе отвечал за, так сказать, устройство внешнего мира – как и где жить, чтоб были деньги на хлеб с маслом и крепкая крыша над головой. Она, Ирина – за мир внутренний, мир семейный – чтобы под крышей было тепло, хлеб покупался бы вовремя, а спички бы эти самые как раз не кончались. Воспитание и образование детей, книжки, общение, образ жизни – это было ее. Расклад был вполне гармоничен – и это успешно работало. Главное, в чем проявлялся успех, самое лучшее и реальное его мерило, как считала Ирина, были дети. Именно по детям можно (и должно) судить, есть ли порядок в семье, правильно ли и счастливо она живет. Если все хорошо, то дети счастливы, то есть благожелательны, нормально себя ведут и хорошо учатся. Не надо думать, что счастливые дети постоянно и непреложно являются ангелами (это уже совсем другая песня), дети есть дети, с ними случается всякое, но тенденцию, тем не менее, можно проследить. Если же с детьми что-то постоянно не так, если они нервны, огрызаются, уходят из дому, молчат, оглушают всех музыкой или красят волосы в синий цвет, в общем, тем или иным доступным способом проявляют свое несчастье – проблемы не в воспитании, а в семье. Просто дети слишком наивны или честны, чтобы прятать внутренний дискомфорт за вежливой внешней ровностью.
Своими детьми Ирина была довольна, можно даже сказать – гордилась. Она редко высказывала это вслух, и – чтобы не хвастаться, и – чтобы не сглазить, но в душе – безусловно гордилась. Старший, Лешка, через год заканчивал школу, учился прекрасно (ему прочили медаль, но Ирина не хотела загадывать), говорил свободно на трех языках