Забвение. Бекка Фитцпатрик
на секунду прикрыла глаза и вздохнула:
– Из пистолета.
– Что?!
Да как же Ви могла не сказать мне о таком?!
– В Дельфик-парке, – мама качнула головой. – Я даже вспоминать об этом не хочу, – прошептала она, голос у нее прерывался. – Меня не было в городе, когда мне позвонили. И я не успела приехать вовремя. И больше тебя уже не видела. Ни о чем в жизни я так не жалею! Перед тем как пропасть, ты сказала детективу Бассо, что в тебя стрелял в комнате смеха человек по имени Риксон. Ты сказала, что Скотт тоже был в это время там и что Риксон подстрелил и его тоже. Полиция разыскивала этого Риксона, но он будто сквозь землю провалился. Детектив Бассо считает, что Риксон – это не настоящее его имя.
– Куда меня ранили? – спросила я, чувствуя, как по коже побежали неприятные мурашки.
Я не видела у себя шрама или какого-нибудь следа от раны.
– В левое плечо. – Маме, казалось, этот разговор причинял физическую боль. – Пуля прошла насквозь, задев только мышцу. Нам очень, очень повезло.
Я оттянула воротник туники и посмотрела на свое левое плечо. Действительно, там виднелся небольшой шрам.
– Полиция много недель разыскивала этого Риксона. Они изучали твой дневник, но ты вырвала оттуда несколько страниц, и они не нашли упоминания о нем в тех записях, что остались. Они допрашивали Ви, но она утверждала, что никогда не слышала этого имени. Он не значился в школьной картотеке, в полиции о нем тоже данных не было…
– Я вырвала страницы из собственного дневника? – перебила я. Это совсем не было на меня похоже. С какой стати мне было это делать?
– Ты не помнишь, куда их убрала? Или, может быть, помнишь, о чем там было написано?
Я покачала головой. Что же я такого натворила, что мне пришлось это скрывать и заметать следы?!
Мама вздохнула:
– Этот Риксон словно призрак, Нора. И куда бы он ни подевался, ответы на все вопросы он унес с собой.
– Нет уж. Я не могу это принять, – возразила я. – А что насчет Скотта? Что он рассказал, когда детектив Бассо его допрашивал?
– Детектив Бассо бросил все силы на то, чтобы выследить Риксона. Не уверена, что он вообще допрашивал Скотта. Когда я последний раз разговаривала с Линн Парнелл, она сказала, что Скотт уехал. Он сейчас, наверное, в Нью-Хэмпшире, торгует средствами от насекомых.
– И всё? – недоверчиво переспросила я. – То есть детектив Бассо никогда не пытался найти Скотта и выслушать его показания?
Мой мозг работал в аварийном режиме.
Что-то с этим Скоттом было не так. Я ведь, по словам мамы, сказала полиции, что Риксон и его тоже подстрелил. Значит, он был единственным свидетелем того, что Риксон вообще существовал. И как это было связано с подаренным «фольксвагеном»? Мне казалось, что какое-то звено в этой цепочке фактов отсутствовало. Может быть, самое важное.
– Я уверена, у него были причины не допрашивать Скотта.
– О, я тоже в это уверена, – цинично подхватила я. – Например, его некомпетентность.
– Если бы ты не была так настроена