В поисках христиан и пряностей. Найджел Клифф
мужчины и женщины были не такими уж немытыми, как считает расхожий фольклор, но жизнь того времени несомненно воняла. Едкую вонь кожевен и плавилен ветер доносил в жилые кварталы людей состоятельных. Сточные воды бежали по улицам или застаивались там же, смешиваясь с домашними отбросами и навозом, копавшихся тут же свиней и скота, гонимого на рынок. Полы в домах застилали тростником или соломой и посыпали сладко пахнущими травами, но малоприятные жидкости все равно скапливались под ногами. Во время путешествия в Англию великий голландский гуманист Эразм Роттердамский подметил, что тростник обновляют «столь скверно, что нижний уровень остается нетронутым иногда до двадцати лет, скрывая в себе мокроту от отхаркиваний, блевотины, мочу собак и людей, пролитый эль, куски рыбы и прочие мерзости, которые не достойны упоминания. Всякий раз, когда меняется погода, поднимаются испарения, которые я считаю весьма пагубными для здоровья» [190]. Единственным способом побороть крепкие дурные запахи были крепкие приятные запахи, и едкие пряности жгли как благовония, капали на себя как духи и рассыпали по комнатам, чтобы создать ароматное убежище. Для тех, кто мог себе их позволить, дорогостоящие ароматы были самыми умиротворяющими: к наиболее ценимым ароматическим веществам относились благовония, такие как ладан или мирра, или смолы мастикового и бальзамового дерева, а еще более редкие ароматические выделения животных, как, например, кастореум (струя бобра), мускус виверы или малого гималайского оленя.
Все знали, что вонь – это зло, но мало что предпринимали, чтобы ее устранить. Зато один медицинский предрассудок превратил тягу к экзотическим ароматам в полномасштабную наркотическую зависимость, – и это была уверенность в том, что дурные запахи переносят эпидемии, включая саму Черную смерть [191]. Лучшим профилактическим средством против чумы считалась амбра, жировое выделение из кишечника кашалота, которое отрыгивалось им или выводилось иным способом, а затем застывало в воде, и которое, пахнущее животным, землей и морем, волны выбрасывали сероватыми комками на берег Восточной Африки [192]. Медицинский факультет прославленного Парижского университета прописывал носить смесь амбры и других ароматических веществ – как то сандалового дерева и алоэ, мирры и шелухи мускатного ореха – в металлических шариках со множеством отверстий, известных как pommes d’ambre, или «ароматические шарики», хотя король и королева Франции были среди немногих, кто мог себе позволить вдыхать чистую амбру.
В мире чудес и таинств пряности были одной из глубочайших загадок. Амбре приписывали магические свойства именно потому, что она была столь диковинной и редкой, то же касалось и других равно странных веществ. Среди прочих предметов и веществ [193], тайком продававшихся в аптеках, были «тутти» (окаменелая гарь, соскобленная в дымоходах Востока) и «мумми», которую авторитетное пособие по фармацевтике
Seikh Mohhamed al-Nefzaoui. The Perfumed Garden, transl. Sir Richard Burton, цитируется по: Jack Turner. Spice: The History of a Temptation (New York: Random House, 2004), Среди многого другого шейх советовал прикладывать к головке члена разжеванный перец кубеба или кардамон, чтобы «доставить тебе, равно как и женщине, бесподобное наслаждение».
Desiderius Erasmus, letter to Francis, physician to Cardinal of York, n.d. [Basel, December 27, 1524?] цитируется по: E.P.Chancey. Readings in English History Drawn from he Original Sources (Boston: Ginn, 1922), Полный текст письма приведен в: The Correspondence of Erasmus: Letters 1356 to 1534, 1523–1524, transl. R.A.B. Mynors and Alexander Dalzell (Toronto: University of Toronto Press, 1992), 470–472.
Распространяли бубонную чуму, конечно же, укусы зараженных блох, живущих на грызунах.
Согласно арабской традиции, амбра поднималась на поверхность из источника на дне океана, хотя в «Сказках тысячи и одной ночи» Синдбад помещает амбру на некоем острове и рассказывает, что чудовища пожирают драгоценное вещество, а после отрыгивают его в море. Считалось также, что амбра облегчает роды, предотвращает эпилепсию и облегчает удушье матки – исключительно средневековое заболевание, при котором эмбрион будто бы движется в чреве, поднимается до самого горла и вызывает истерию. Согласно одному автору, лучшее средство от этого – обильный секс, но натирание влагалища ароматическими маслами или помещение в него тлеющих трав в металлической курильнице в форме пениса помогает приманить матку на место. Freedman. Out of the East, 15; Helen Rodnite Lemay. Woman’s Secrets: A Translation of Pseudo-Albertus Magus’s De Secretis Mulierum with Commentaries (Albany: State University of New York Press, 1992), 131–132.