Что может быть лучше? (сборник). Михаил Армалинский
интенсивно целовались в тёмном углу сквера. Когда мы слиплись первый раз, она чуть не потеряла сознание. Дело было в том, что она насмотрелась советских фальшиво-романтических фильмов и, наблюдая за актёрами, прониклась уверенностью, что при поцелуе надо задерживать дыхание. А так как я совершал весьма продолжительный поцелуй, дорвавшись до девичьего рта, то время задержки было уже слишком большим. Чтобы выжить, девочка начала дышать, и жизнь наградила её наслаждением, которого до этого она не чувствовала, ибо ранее всё её внимание сосредоточивалось на задержке дыхания.
Девочку звали Тамара, и я, желая поделиться с ней восторгом от Луиса Примы, пригласил её домой, послушать. Это было после школы, днём, родители были на работе. Луис Прима ей понравился, и мы опять целовались. Уже под крышей, а не в скверике. Прошу прощения, но больше ничего у меня с ней не случилось. Забавляясь рифмами, я сказал ей: «Тамара, я хочу твоего товара». И она обиделась. Видно, потому, что за моим хотением ничего не последовало. Пустые слова каждой женщине кажутся оскорбительными. Потому-то женщинам так оскорбителен мат: грозят выебать, в рот засунуть или в зад, но все эти сладкие обещания остаются на словах. Настоящие мужчины не матерятся на женщин, а ебут их.
В Америке я пытался разыскать «Нокаут подлецу», но так получалось, что на дисках Луиса Примы, до которых я добирался, этой песни не было. Настоящего названия её я не знал. Вернее, я думал, что и впрямь название песни – «Нокаут подлецу», переводил его на английский и ничего найти не мог.
И вот однажды я со своей молоденькой обучающейся любовницей Жаклин сидел на диване и смотрел фильм, который мы взяли на видео. Фильм был слабый, Big Night, и Жаклин, чтобы не терять времени, решила ещё раз потренироваться в сосании хуя. Она любила брать его глубоко и всегда закашливалась, давилась и чуть ли не задыхалась. Она вообще была забавная: когда она чихала, у неё выскакивал тампон. Поэтому она, поджидая чих, не только прикрывала рот, но и сжимала ноги.
И вот когда Жаклин очередной раз задержала дыхание и чуть не задохнулась, я вспомнил Тамару, которая задерживала дыхание при поцелуе и до «товара» которой я не добрался.
«Как всё прекрасно повторяется и как всегда можно учиться чему-либо. И учить», – подумал я, наслаждаясь стараниями Жаклин.
И вдруг я услышал из фильма буквально потрясший меня ритм, который я не слышал лет пятнадцать, но теперь с уже абсолютно понятными словами:
Five months, two weeks, two days
my loving baby’s been gone.
If you’ve seen my baby,
please send her home to me.
Я стал дёргаться в ритм, а Жаклин подумала, что я поддаю от наслаждения, и в этом момент она нашла правильное положение хуя и перестала задыхаться. Я радостно кончил под любимую музыку, и Жаклин впервые не поперхнулась. Вот она, наглядная обучающая сила искусства!
В титрах я нашёл название песни и быстро скачал её с Napster, тогда он был ещё жив. Теперь я всегда дёргаюсь под эту песню, когда хочу размять кости. Или кость. Ту самую.
«It's