Замок тайн. Симона Вилар
каменным сводом церкви пронесся недовольный гул. Были и такие, кто встал и покинул церковь.
Наконец Захария Прейзгод совладал с собой и продолжил речь. Теперь он говорил о зле, с которым должны бороться праведные.
– Вокруг нас сгущается нечто худшее, чем тьма египетская. Но я верю в вас, верующих в Мессию. Недаром в этой мирской суете вы, не жалея ни себя, ни своих близких, боролись за Божье дело. Среди нас есть те, кто понес утраты в этой борьбе. Достойная Сара Холдинг потеряла двоих старших сыновей, которые с оружием в руках стояли за дело славного Оливера Кромвеля, и мы скорбим о ее утрате вместе с ней.
Тут важная пуританка, восседавшая рядом с белокурой Рут, встала.
– Не жалейте о моих сыновьях, святой отец, как не жалею я. Как говорится, Бог дал, Бог взял. А когда подрастет мой меньшой, – и она положила тяжелую ладонь на плечо мальчика-подростка, сидевшего подле нее и Рут, – я сама вложу в его руки меч и буду счастлива, если он прольет кровь за святое дело.
– Вот достойная мать! – воскликнул Захария. – Та, чей пример должен вдохновлять всех нас!
А Ева Робсарт вдруг повернулась к Стивену и сказала достаточно громко:
– Видишь, Стив, от союза с каким змеиным гнездом спасла тебя любовь ко мне.
Рут Холдинг при этом вдруг громко вскрикнула и лишилась чувств. Несколько дам кинулись к ней, подняли, стали обмахивать платочками. Стивен тоже встал, хотел было подойти к ним, но взгляд Евы удержал его. Тогда он схватил шляпу и спешно направился к выходу.
Меж тем в церкви поднялся гул, похожий скорее на грозный рокот. Выходки Евы, ее презрение к богослужению по-настоящему обозлило пуритан. Спутница Евы поняла это и стала что-то негромко объяснять красавице, видимо, уговаривая ее уйти. Но Ева лишь насмешливо улыбалась, глядя, как пришла в себя и плакала ее поверженная соперница. Свирепый взгляд грозной Сары Холдинг явно не предвещал ничего хорошего.
– Гаррисон не должен был оставлять Еву, – услышал Джулиан негромкий голос короля.
Он в ответ только усмехнулся:
– Эта девица сама будет виновата, если спровоцирует прихожан.
В самом деле, теперь, когда Стивен Гаррисон, представляющий реальную власть в округе, вышел, Захария Прейзгод открыто повел свою речь против дерзкой Евы.
– Презренная! – говорил он спокойно, но грозно. – Ты похожа на ту заблудшую овцу, которая и не думает о своем спасении. Ты носишь красные одежды, а красное – это цвет бедствия.
– Далось вам мое платье, – пожала плечами Ева Робсарт. – Я – дочь лорда и буду носить то, что мне заблагорассудится!
Она держалась спокойно, почти иронично, и это окончательно вывело проповедника из себя. Привыкший к своей неограниченной власти над верующими и получив вдруг такой отпор, он прямо-таки рассвирепел.
– Дети мои! – вскинул руки преподобный Захария. – Взгляните на эту дщерь антихриста, пришедшую смущать вас. И выразите ей свое презрение, я же, властью, данной мне от Бога,