Феофан Прокопович и историко-литературный процесс первой половины XVIII века. О. М. Буранок
литературнокультурном тезаурусе рассмотрел сатиры А. Кантемира, обнаружив связи и параллели не только с античностью, но и со всеми западноевропейскими странами, при этом часто первотолчком к образу являлся именно Феофан Прокопович.
Н.Ю. Алексеева, опираясь на работы Л.В. Пумпянского, во многом разрешила вопрос о вкладе Г.В.Ф. Юнкера в развитие русской поэзии[214].
М.Ю. Люстров изучил русско-шведские литературные связи в XVIII в.[215] Он установил не только тематически близкие аспекты этой темы, но и художественно перекликающиеся образы, сюжеты, особенности поэтики и т. д. Однако применительно к Феофану Прокоповичу это касается лишь некоторых упоминаний.
В 2000–2005 гг. Научный совет «Россия: Запад и Восток» Института мировой литературы им. А.М. Горького РАН осуществил широкомасштабное исследование, на основе которого выпустил в свет три фундаментальных книги[216]. Первые две из них представляют собой источники многожанрового характера: письма и бумаги Петра I, много дневников и путевых записок, журнальных публикаций, писем. Феофан Прокопович дан отдельным параграфом («Сочинения (1717–1725)»), куда вошли общая характеристика, три публицистических текста и комментарии к ним. Автор общей характеристики и комментариев – В.И. Щербаков[217]. Раздел «Антиох Кантемир и западноевропейская культура» включает общую характеристику (автор – Н.Д. Блудилина), письма А. Кантемира из Лондона и Парижа к разным лицам (тексты подготовлены Н.Д. Блудилиной), их переводы (выполнила Л.В. Калюжная) и комментарии Н.Д. Блудилиной[218], которая точно определила жанр первых двух книг, пригласив читателей к «эстетическому путешествию по историческим лабиринтам» этой антологии[219]. Третья книга является коллективной монографией, в которой русская литература XVIII в. рассматривается в аспекте выражения в ней национального самосознания русского народа на новом этапе его исторического развития.
Н.Д. Блудилиной принадлежит наиболее интересная для нас статья – «Русская нация и русская литература в эпоху Петра 1»[220]. В связи с Феофаном Прокоповичем она пишет, что «Феофан Прокопович был убеждённым сторонником петровских преобразований и самым последовательным их апологетом» (с. 73), кратко даёт его биографию, говорит о том, что он был европейски просвещённым человеком, но вместе с тем человеком своего времени, был реформатором в области стихосложения, «утверждал классицизм в теории и поэзии» (с. 76), рассматривает Феофана в контексте творческого наследия (особенно духовной литературы) Димитрия Ростовского и Стефана Яворского (с. 79).
Для раннего Феофана Прокоповича была характерна близость к польским традициям и увлечение ими. Феофан сам писал на польском, переводил с польского на русский и с русского на польский. Когда он в молодые годы интересовался барокко, то страной-посредницей в освоении поэтики барокко была именно Польша. Этими связями давно и пристально интересуются польские исследователи[221].
Теме «Английская литература и культура в России
Алексеева Н.Ю. Петербургский немецкий поэт Г.В.Фр. Юнкер // XVIII век: сб. 22. СПб., 2002. С. 8—27. Ср.: Пумпянский Л.В. Тредиаковский и немецкая школа разума // Западный сборник. М.; Л., 1937. С. 157–186; Пумпянский Л.В. Ломоносов и немецкая школа разума // XVIII век: сб. 14. Л., 1983. С, 3-44.
Люстров М.Ю. Русско-шведские литературные связи в XVIII веке. М., 2006; Люстров М.Ю. Война и культура: Русско-шведские литературные параллели эпохи Северной войны. М., 2012. Интересной и своеобразной иллюстрацией и дополнением к этим монографиям является сборник статей и материалов, см.: Полтава: Судьбы пленных и взаимодействие культур. М., 2009.
Россия и Запад: горизонты взаимопонимания. Литературные источники первой четверти XVIII века: вып. 1. М., 2000; Россия и Запад: горизонты взаимопонимания. Литературные источники XVIII века (1726–1762): вып. 2. М., 2003; Русская литература как форма национального самосознания. XVIII век. М„2005.
Россия и Запад: горизонты взаимопонимания. Литературные источники первой четверти XVIII века: вып. 1. М., 2000. С. 394–406.
Россия и Запад: горизонты взаимопонимания. Литературные источники XVIII века (1726–1762): вып. 2. М, 2003. С, 58-152.
Там же. С. 55–56.
Русская литература как форма национального самосознания: XVIII век. М., 2005. С. 42–84. Далее в данном разделе страницы указываются в тексте.
Luzny R. Feofan Prokopowicz i literature polska. Z dziejow zwiazkow lite-rackich polsko-ruskich na przelomie XVII i XVIII wieku // Slavia orientalis. 1965. № XIV; Lewin P. Wyklady poetyki w uczelniach rosyjskich XVIII w. (1722–1774) a tradycje polskie. Wroclaw; Warszawa; Krakow; Gdansk, 1972; Smorczewska H. Bog – car – narod: Z problematyki tworczosci poetyckij Teofana Prokopowicza // Slowianie Wschodni: Duchowosc – Kultura – J^zyk. Krakow, 1997; Smorczewska H. Bog – czlowiek – narod z obseiwacji nad problematyka religijn^ w poezji Teofana Prokopowicza // Roczniki humanistyczne. T. 42. Zeszyt 7. 1994.