Мой Ангел-хранитель. Записки рискового человека. Александр Леонидович Москалев
расположенной в одном здании с нашей квартирой, всю происходящую картину событий. Он вытащил из шкафчика початую бутылку коньяка и влил мне в рот несколько капель. Видимо, с тех пор у меня стойкое отрицательное отношение к коньяку.
Проснувшись утром, проспав почти 14 часов, я даже не чихнул. В тот момент я и думать не мог, что это был мой АНГЕЛ-спаситель, впервые протянувший мне свое крыло. Это он поставил меня в вертикальное положение при провале под лед, и он предоставил мне своего представителя в лице этой прекрасной русской женщины.
Вскоре после этих событий наша семья получила новую благоустроенную квартиру на улице Калинина, в большом кирпичном доме. Вокруг были расположены еще несколько домов, образуя собой своего рода квадрат. Внутри был огромный двор, где собирались все окрестные ребятишки. Играли во все известные на тот период игры, но больше всего в войну – дети послевоенного периода. Разные были ребята. В основном, добрые и отзывчивые. Но были и отъявленные хулиганы. Одним из таких был Костя по кличке «Шкилет». Обидеть других, сделать им больно, было для него особым удовольствием. Когда ему давали справедливый отпор, он превращался в «бешеного», мог ударить, чем попало, или бросить в противника все, что под руку подвернется.
Однажды он подобрал на близко расположенной стройке пластину из стекла, длинной около метра и шириной около 40 миллиметров. Он держал стекло в руке, как саблю, и бегал по детской площадке с криком: «Зарублю». Ребята постарше пытались отобрать у него стекло, но только смогли отбить кусок примерно в 70 см. Я стоял рядом с этими ребятами. Разозленный содеянным, сверкая бешеными глазами, Костя швырнул оставшийся у него в руках осколок в нашу сторону с расстояния примерно в метр. Осколок полетел плашмя в стоящую группу. Старшие ребята отскочили в сторону, а я остался, не хватило реакции. Осколок летел прямо мне в лицо. Инстинктивно я закрыл глаза рукой, осколок скользнул по руке и изменил направление полета, АНГЕЛ, и вонзился углом мне под нижнюю губу. Шрам от осколка остался на всю жизнь. Было мне тогда 7 лет.
С мамой
Каждое лето меня и мою кузину Танюху, дочь старшей сестры моего отца тети Вали, отвозили в поселок Заозерный в 160 км от Красноярска. На окраине поселка, на улочке Подгорная, в маленьком домике проживали старички – наши двоюродные деда Федя и бабуля Катя. Дедуля, Москалев Федор Васильевич, был выходцем из Уральских казаков. Родом из станицы Петухово Курганского уезда (или землячества), он был младшим из братьев. Старшего звали Максим, среднего – Иван (мой родной дед). Все трое ушли на фронт 1-й Мировой войны рядовыми казаками Уральского казачьего Войска, а вернулись Георгиевскими кавалерами. Максим и Иван, вернувшись домой, не приняли новой Советской власти и бесследно пропали. Судьбу моего родного деда Ивана я так и не смог узнать.
Дед Федор, кавалер Георгиевских орденов 3 и 4 степеней,