Время 8:18. Павел Горбачев
и зажатая в правой руке винтовка были видны с определенного расстояния по ту сторону от преграды, но, как и прежде, с близкого расстояния все это пропадало в зияющей черноте.
Они оставили солдата лежать, пошли дальше, и вдруг совсем скоро Генка остановился, не оборачиваясь, подав вскинутой рукой знак идущим сзади него. Группа замерла, все ждали от Генки какой-то информации.
– Эта штука становится вязкой, – громко прошептал он, и стал прощупывать преграду далее стволом винтовки. Все увидели, как кончик ствола вместе в мушкой словно проткнул преграду, и мушка оказалась за ней. Но Генке не удалось просунуть винтовку глубже.
– Видите! Это, наверное, начинается проход в ту сторону, – ликовал он, – надо попробовать просунуть туда руку… Или голову, чтобы посмотреть! Кто-нибудь хочет взглянуть, что там?
– Нет, Геннадий, никто не будет экспериментировать, – Марат подошел к Генке и отстранил его от преграды, – будь осторожен.
– Интересно, у нее есть ярко выраженные границы? – Егорыч стал своей винтовкой водить по невидимой преграде, и вдруг он обнаружил, что чуть дальше, за Генкой, винтовку можно просунуть в границу уже глубже. Медленно продвигаясь, он шел вдоль преграды, проверяя по винтовке глубину проникновения в преграду.
– Смотрите! – вскричала Люба, – там дальше все становится дымчатым!
Они прошли еще с десяток шагов, и ощутили, что все окружающее переживает новую трансформацию. Преграда становилась все более рыхлой, и их стал со всех сторон окружать какой-то плотный туман, который можно было бы назвать холодным дымом без запаха. Двигаясь уже практически наощупь, Егорыч успел сказать, что винтовка провалилась в преграду почти целиком, и уже его руки находятся за границей, как этот плотный туман полностью скрыл их друг от друга в молочно-серой пелене.
Они шли по инерции, натыкаясь друг на друга, хватаясь друг за друга, и осторожно вместе двигались дальше. Постепенно туман оставался сзади, а спереди становилось все светлее. Вот еще несколько шагов, и они оказались снова на опушке леса. Друзья стояли, крепко схватившись друг за друга, легкие клубы тумана все еще вились среди них, будто дым от потушенного водой костра.
– Это где мы? – вопрошал Никита, глядя по сторонам. Сзади туман уже совершенно рассеялся, и трава с той стороны, откуда они пришли, выглядела совершенно целой, не примятой десятком ног.
– Место то же, – отозвался Марат, – давайте внимательно рассматривать местность.
– Преграда вообще пропала, – Егорыч во все стороны тыкал дульным срезом винтовки, будто пытался попасть в летающую муху, – я нигде не чувствую ее!
– Смотрите, немцы! – шепнул Генка, и все моментально опустились в траву и приникли к земле.
Впереди метрах в пятидесяти на поле, в руинах сгоревшей деревни, промелькнула фигура человека в характерной немецкой каске на голове и с винтовкой за спиной. За ней