Солнечный зайчик. Сергей Юрьевич Ежов
Помогла и память о предыдущих приездах. Словом, внедрение состоялось. И вот такая любопытная подробность: сама я, когда была Еленой Ивановной, не была рукодельницей, разве что неплохо портняжила и кое-что соображала в кулинарии, а вот мой Бобрик, наоборот, прекрасно умел мастерить. А вот сегодня, когда понадобилось изготовить венчик, я не стала задумываться, а просто сделала. И использовать дрель вместо миксера – эта идея скорее Бобрика, чем моя. Значит, Бобрик никуда не делся, а тихонько мне помогает, как это он делал всегда. А это значит, что наша личность получилась, как в рекламе говорится: два в одном.
И что ещё любопытно: раньше я при таких размышлениях тихонечко бы поплакала, сейчас… отметила факт и отложила на полочку. Странно. Впрочем, не более странно, чем внедрение женского сознания в мужское тело.
Теперь подумаем о планах на будущее. Юрий пошел в школу поздно: в восемь лет, а сейчас, в семнадцать, перешел в девятый класс, впереди ещё два года школы. В сущности, можно попытаться окончить школу досрочно – в Калинине такое случалось, почему бы экстерну не быть в Кустанае? Но стоит ли? На два года раньше я поступлю в институт. Кстати, в какой? Реальный Юрий мечтал о поступлении в лётное училище, а потом водить вертолёты. Но его зарезала первая же медкомиссия – сердце не позволило. И стал Бобрик строителем. Сама я хотела стать историком, но у истфака тогда не оказалось мест в общежитии. Зато в Техноложке я оказалась ко двору, о чём никогда не жалела. А куда теперь двинуться? Ну да время будет определиться и решить. Главное не наделать прежних ошибок. Кроме того – в мутной воде горбачевского времени можно наловить для себя много вкусной рыбки, и умотать куда-нибудь во Флориду.
ПГТ Троебратский, 8 часов утра.
Пробуждение вышло неожиданным: кто-то меня тащил с дивана за ногу. Я автоматически (Бобровская реакция!) лягнул другой ногой, и как выяснилось, удачно: злодей хрюкнул и отскочил.
– Тебе что надо, придурок? – реакция тоже оказалась скорее Бобровская, это я автоматически отметил для себя, разглядывая пришельца. Пришелец выглядел как мальчиковый вариант Гены Денисенко. Кстати, намного симпатичнее старого. Тот был здоровенный, толстый, лысый, но зато с бородой. А этот тощий, длинный и удивительно волосатый. Естественно, безбородый. Причёска «а-ля Анджела Дэвис» … Или так стали называть позднее? А, неважно.
– Вставай быстрее, Юрик!
– Зачем?
– Юрка, ты что забыл?
– Что забыл?
– Ты же мне обещал стишок сочинить, чтобы я новую песню написал. Мне ещё музыку сочинять надо! Или ты, зараза, ничего не написал?
«Ха! – подумал я – Попаданец я или хвост морковный? Ща будут вам и песни, и пляски, и Сталин с Берией, и промежуточный патрон».
Настроение сделалось веселым и хулиганским.
– У меня их уже штук десять для тебя написано – спокойно и нагло соврал я, ибо ложь для попаданца есть самое естественное состояние – а на какую тему сейчас надо?
– Ну, это… Виталик обещал меня взять в состав ВИА, ну, в клубе ЖД. Но только если я сочиню какую-нибудь путную песню.
– Геныч, а ты подумай: зачем тебе какой-то мутный