Батюшка есаул. Екатерина Сергеевна Шубочкина
буквы «Крн.».
– Я вчера у своей жены поинтересовался по твоему делу о жилье, – между делом сказал Каргополов новому подчиненному. – Она знает пару мест: есть полдома на Песочной улице, есть квартиры в Закаченской слободе – это самые ближайшие варианты к нашему гарнизону. Вы бы с супругой посмотрели и определились, Наталья моя поможет. Говорит, комнат много сдается, а вот отдельных домов – мало, но поискать получше место можно, если не горит.
– У нас горит, Ваше Благородие! Вот-вот ребенок родиться – жена неспокойна.
– Смотрю, уже казачьи традиции в обращении к старшим изучил, – хмыкнул с улыбкой подъесаул. – Так держать! Ну раз срочно вам жилье надо, то пусть супруга твоя к моей Наталье прям завтра с утра приходит, да и решают. Вот адрес.
– Благодарю, Ваше Благородие! – отчеканил Сотников, взял листок бумаги с адресом и вышел из кабинета.
На следующее утро Наталья увидела из окна дома, как в их калитку вошла небольшого роста женщина с темными вьющимися волосами, её непраздное положение выдавал уже довольно сильно выпирающий живот под широкой светлой блузой. «Видимо, это и есть супруга нового офицера в сотни мужа», – догадалась хозяйка и поспешила навстречу гостье.
– Доброго утречка! Проходите пожалуйста! – поприветствовала Наталья женщину, приглашая в дом.
– Здравствуйте! Я Шарлота, супруга … – начала было объясняться гостья, но хозяйка её по-свойски перебила, озаряя в ответ дружелюбной улыбкой, словно они были знакомы много лет: – Да я уже поняла! Я Наталья! Проходи, сейчас тебя чайком или компотиком угощу, да поболтаем.
– Ой, не ловко вас так надолго беспокоить… Может лучше сразу пойти квартиру смотреть, – смущенно залепетала Шарлота, но Наталья на это еще шире заулыбалась и стала тихонечко подталкивать гостью к крыльцу, придерживать её сзади, чтобы та ненароком не оступилась на ступеньках, уже тяжело поддающихся беременной женщине.
– Ну куда спешить: утро ранее, всё успеем! Как тебя муж с таким бременем вообще из дома выпустил? Родишь вот-вот! – вознегодовала Наталья, наблюдая, как пыхтит, взбираясь на крыльцо, гостья. – Это как же по городу на осмотры с тобой идти?! Ты же еле передвигаешься уже! Сам-то муж, что, не может дом приглядеть!?
– Некогда ему, – оправдывалась Шарлота, усаживаясь за стол на кухне. – Служба же у него новая ответственная. Хотя жизнь так развернулась, что вся жизнь новая: и город, и служба. А Богу было угодно нам еще и ребеночка послать именно сейчас… Но ничего – справимся! Тише, малыш! Ух, распинался! – поглаживала ласково свой живот женщина.
– Ох, мужики! – всплеснула руками Наталья. – Только о службе думают, а о бабах позаботиться-то и некому… Приходиться только на себя и на Бога надеяться, – наливая чай гостье, сокрушалась Наталья. – А ты нашей веры-то будешь? – вдруг поинтересовалась она осторожно у гостьи. – Имя у тебя ненашенское – Шарлотта…
– Просто мама любила всё французское, – смущенно пролепетала, словно оправдываясь, новая знакомая. – А я еще и темненькая родилась…
– Да ну и Бог с ним, с именем-то,