Физкультура и литература. Иван Канина
власть в свои ножки. Страшное слово "геноцид" как нельзя лучше подходит под описание того, что они сделали с людьми. Истребление было индивидуальным. Они засовывали человека в станок, по типу деревообрабатывающего, только теперь он назывался "человекообрабатывающий" и начинали обработку. В ход шли те же орудия труда. Было одно отличие – человек не поддавался обработке. Под действием приложенных к нему сил и инструментов, человек превращался в груду вопящего кровавого фарша. Худшего материала для обработки не найти. Некоторые модели подвергались ошкуриванию с помощью наждачной бумаги. Но это не то, о чем стоит рассказывать. В итоге, на помощь человечеству пришли киянки. Хоть по своей природе они и были родственниками ножек, но по духу им ближе человек. Гражданская война длилась недолго. Молотки, неся потери среди мирного населения, сумели изловчиться и в решающей битве, нанести сокрушительный удар, с мясом вырвав победу из грязных лап ножек. Революция захлебнулась в собственных опилках. Моля Киянков о пощаде, временное ножочное правительство встало на колени. И те смилостивились, отправив остатки, некогда буйных и кровожадных ножек, на остров святой Елены.
– Ах ты, чертов негодяй! Сколько раз я тебе твердил, держаться подальше от моего рассказа? Хочешь в растопку? Я тебе устрою костры амбиций! Будешь гореть адским пламенем, деревяшка ты этакая!
Прошу читателей простить невоспитанность моего киянка. Просто у него синдром гиперактивности и дефицита внимания. Совсем недавно, по собственной инициативе, он перестал принимать успокоительные средства и совсем распоясался. Но, я обещаю вам, что он больше не будет вам докучать.
Мы сдали "нашу" работу. Отличная ножка, выполненная в стиле раннего неоклассицизма. Учитель одобрил и поставил нам "отлично". Он отнес ее в каморку, откуда мы недавно ее вынесли. Он ничего не заметил. После ударной дозы древесного спирта вообще сложно что-либо замечать. Наша же настоящая заготовка лежала у меня в рюкзаке. Ей еще только предстояло предстать перед публикой, увидеть свет и себя показать. Это был – сорокасантиметровый деревянный член. С искусно вырезанной головкой. Гладкий и гадкий.
Покинув территорию трудового лагеря, мы направились в столовую, тыкая попутно деревянным членом всех встречных и поперечных. Не то, чтобы им всем это нравилось, но сделать они ничего не могли. Поскольку тыкали мы только тех, кто был слабее нас. Конечно, мы старались тыкать незаметно для учителей и прочих взрослых. Никому не хотелось быть уличенным с безнравственным предметом в руках.
– Ваня, а ну-ка подойди сюда. Что это у тебя в руках? Покажи. Давай-давай, выкладывай. О, боже! Господь милосердный! Ты где это взял?!!! А ну пошли к директору, ему и объяснишь все подробности.
Слава Босху, никто нас не поймал. В один из очередных тычков, не рассчитав силу, попав в чей-то крестец, я сломал деревянный пенис напополам. Горе тому школьнику, чей позвоночник оказался крепче обработанного дерева. Так как после одного случая