Миряне. Печальнейшая повесть. Олег Чекрыгин
более относится к конкретному приходу.
С одной стороны, миряне – народ свободный. Люди, ничем не связанные с другими, приходят в церковь за своей нуждой, им дела ни до кого нет, пока им не мешают «удовлетворять свои религиозные потребности». С другой же, со стороны составляющих приход верующих отношение к «мирянам» -«захожанам», как правило, полупрезрительное, ревниво-настороженное, а то и просто злобное. Однако священство и епископат, а также примкнувшие к ним монахи, составляющие «профессиональную церковь», мирянами называют всех их, то есть тех, кто в профессиональную «касту посвященных» не входят, и без разделения, скопом, считаются «народом», «мирянами», «прихожанами» – словом, людьми как бы «второго сорта», что ли.
При этом, для того, чтобы в наше время считаться мирянином, совсем необязательно быть верующим, и уж тем более христианином.
Тем, кто приходит в церковь от случая к случаю за своей нуждой, наиболее подходят установившиеся в приходской практике отношения «обслуживания населения», в которых вопрос веры вообще не обсуждается, и как правило, не ставится в том числе и священством. Например, что в советские времена, что сейчас, попробуй младший священник отказать в крещении независимо от резонов: то, что может негативно отразиться на церковном доходе, подлежит «табу» независимо ни от какой веры. Доход свят. Вообще, к постыдной теме церковных доходов нам предстоит еще неоднократно обращаться по самым разным поводам: в церковной жизни все спеклось в нерасплетаемый клуб, все срослось со всем. Как говорил Обломов: «Не трожь, приросло, оторвешь – будет смерть».
Поэтому к сегодняшнему дню положение, например, в РПЦ таково: крещеных – вся страна, ровно же столько «православных». Если считать людей «верующих», то и их на сегодня довольно много, включая сюда всех, кто, может, никогда ни в какие церкви не ходил, но на случайно заданный вопрос о вере в Бога раздумчиво отвечают «Да». Кое-кто говорит: «немного верую». Другие говорят: «что-то есть» – тем самым незаметно для себя отказывая Богу в элементарном праве хотя бы считаться личностью. В изобилии встречаются всякие прочие диковинные «веры»: вера в переселение душ, в инопланетян, в колдовство и сглаз, в «православных» экстрасенсов, в поля и силы… – и прочая дивность, порожденная самодовольным невежеством наших «православных» в вопросах веры и отношений с Богом, о которых им ничего не известно, кроме диких побасенок. Самих же людей церковных на сегодня едва ли наберется один процент. Для сравнения, по советской статистике считалось, что в СССР примерно десять процентов верующих, но думаю, что большевики явно погорячились. Во всяком случае, живя и служа в церкви в провинции, я за двадцать лет большой динамики не заметил. Если не считать Пасхи, праздников и «родительских», на которые в храмы битком набиваются «годовики» и «захожане», мой, например, приход насчитывает около, примерно, ста постоянных членов. Столько же на остальных