Homopark в моем багажнике. Анатолий Гаврон

      Мама-Улитка. Он сказал все. Об остальном он просто ничего не знал.

      Папа-Улитка. Невозможный старик. Столько лет молчал. Ведь можно было что-то предпринять и не быть сейчас заложниками ситуации. Но, на всякий случай, дорогая, надо укладывать вещи все ценное. И, если понадобится, надо бежать отсюда. Я пошел все укладывать. И ты поторопись.

      Уходит в домик.

      Мама-Улитка. Как ты говорила, милочка? Все мужики…

      Невеста-Улитка. Нет, не все, я исключила из этого числа вашего сына.

      Сын-Улитка. Эй, Дед! Деед! Что же ты раньше молчал. Неужели мы бы тебя не поняли? Мы – твои близкие.

      Мама-Улитка. Мы все молчали и делали вид, что все хорошо. И что уже нас, сливок общества, ничего не коснется.

      Сын-Улитка. Я спущусь вниз.

      Невеста-Улитка. И я с тобой.

      Мама-Улитка. Только не это! У тебя на лбу написано, кто ты и что ты. А о том, что случилось, уже знают все.

      Сын-Улитка. Но, если я не спущусь, то мы ничего не узнаем.

      Наступила мучительная пауза.

      Мама-Улитка. Только ты у нас и остался. Обещай быть осторожным.

      Невеста-Улитка. И я с тобой. Там я своя!

      Сын-Улитка. Это исключено, дорогая! Береги маму.

      Сын-Улитка спускается вниз.

      Мама-Улитка. А ты иди сюда, ко мне на крыльцо. Будем ждать. А посмотри, горит ли белый дом?

      Невеста-Улитка. Горит, но совсем немного. Но вам ведь тоже видно?

      Мама-Улитка. Я почти не вижу ничего. Я все делаю на ощупь. Ты красивая?

      Не говори, знаю, что красивая! Мой сын не мог выбрать дурнушку. Но ему про меня ничего не говори. Договорились?

      Невеста-Улитка. Договорились.

      Мама-Улитка. И еще… ты его береги. Он в Деда! Надеюсь, что он не кончит так трагически.

      Невеста-Улитка. Я не позволю.

      Мама-Улитка. Ты веришь, что все смогут договориться бороться против этих?!

      Невеста-Улитка. Нет, не смогут.

      Мама-Улитка. Вот и я считаю, что не смогут. И что будет?

      Невеста-Улитка. Не знаю.