Осиновая корона. Юлия Пушкарева
уж странно смотрится на острове Рюй). – В первую очередь – что привело тебя в Обетованное?
– Для меня весь наш мир и есть Обетованное, – лукаво прищурившись, сказал Лис.
– Поймал, – улыбнулся Шун-Ди. Двуликие вечно исправляли его в подобные моменты. Как и кентавры; вот только замечания полуконей непременно сопровождались подробными и скучными пояснениями. – Я имел в виду – в наши края. В Минши.
– Ну, определённо не твои прекрасные глаза, о аптекарь, – заверил Лис и (о Прародитель) подмигнул Шун-Ди. – Я уже говорил, что бывал в Минши раньше. Мне нравится здесь. Всегда можно представиться менестрелем из Дорелии или Феорна – и вход в дома богачей тебе обеспечен. Все они готовы слушать, как я пою и играю, пока не закончатся хьяна, засахаренные фрукты и безделье… А безделье у вас, по-моему, никогда не кончается.
– Да, но почему не со мной? – спросил Шун-Ди, и зверино-жёлтые глаза резнули его таким равнодушием, что сердце сжалось. – Почему не на корабле нашего посольства? И с кем ты отбыл?
Лис высокомерно дёрнул плечом, и с него – ещё один острый костлявый угол – тут же сползла простыня.
– Какая разница, с кем? С одним из ваших купцов, торговцем оружием. Он приплыл, кажется, за стрелами кентавров, хотя по ходу дела ножи и отравленные иглы боуги его тоже заинтересовали… Не думаю, что сделка была выгодной, – Лис плотоядно усмехнулся, – учитывая, сколько он выложил им золота, шелков и драгоценных камней. А кентаврам – ещё и бумаги с перьями. Они в восторге от этого: с вощёными табличками трудно сравнить.
– Возможно, я знаю его, – растерянно пробормотал Шун-Ди, перебирая в уме подходящих под описание знакомых. Это вполне мог быть и один из близких друзей его опекуна с острова Маншах… Осознавать это почему-то было особенно неприятно.
– Возможно, – легко согласился Лис – и босой ногой провёл по песку извилистую дорожку. Озвучивать имя он, конечно же, не планировал. – А почему я не отплыл с вашей группой… Во-первых, мне не хотелось впутываться в вашу политику. Не обессудь, Шун-Ди-Го, но ведь ты искал среди наших племён военных союзников для Минши. Не очень-то умно, но тебя нельзя винить. Это скудоумие по праву принадлежит Светлейшему Совету, а не тебе.
– Скудоумие, – повторил Шун-Ди, качая головой. Ему снова захотелось воровато оглянуться – так, будто он делал что-то противозаконное. Вне зависимости от его отношений с Лисом (и отношений к Лису), такие слова в адрес Совета попахивали изменой. – А что же «во-вторых»?
– А во-вторых… – (Лис с обезьяньей ловкостью сорвал одну из лилий большим пальцем ноги, а потом перебросил её в руку. Редкие облака разбежались от ветра, и теперь свет луны заливал его полностью – густой, как клубы серебристого тумана. Или колдовского дурманящего порошка). – Во-вторых – мне просто так захотелось. Я отплыл уже после того, как ты ушёл из племени, о Шун-Ди Чрезмерно-Мнительный. И нет, я не рассказывал тому торговцу ничего о твоей миссии. Не подозревай меня в предательстве, пожалуйста – не то от горя у меня преждевременно начнётся линька.