Бессмертным Путем святого Иакова. О паломничестве к одной из трех величайших христианских святынь. Жан-Кристоф Рюфен
В веселом возбуждении он хватал их одну за другой за руку и вводил в спальню. Он снова произнес свой заученный текст, но на этот раз дополнил его множеством похожих на кудахтанье смешков. Если женщины отвечали ему смехом, он начинал кудахтать с удвоенной силой. Когда он вышел из спальни, прибыли еще три паломницы из Австрии, что еще больше взволновало его. Он заговорил на немецком языке с такой же гордостью, с какой пробовал свои силы в английском.
Пока девушки раскладывали свои вещи, монах ждал снаружи вместе со мной. Все вернулись и сели на землю, как раньше сделал я, но Грегорио остался стоять. Он рассказал нам, что когда-то был монахом этого монастыря, но потом покинул его и двадцать лет жил вне его стен, объездил весь мир, но чем он тогда занимался, не стал уточнять. Рассказывая, Грегорио мял плечо монументальной австрийки. Рюкзак, который она сняла с себя, придя в монастырь, был огромен, но она управлялась с ним так легко, словно он был маленькой подушкой. Она посмотрела на меня, как лакомка на вкусный кусок, и этот взгляд меня немного испугал.
А монах тем временем отпустил австрийку и теперь массировал локоть австралийке. Эта бледная женщина с поджатыми губами выглядела менее прожорливой, чем ее тевтонская товарка. Грегорио был таким забавным, но в конце концов он же был монахом. Поэтому суровая паломница позволяла ему делать как он хочет. Похоже, что это ей даже нравилось.
Грегорио говорил о кораблях, на которых он переплывал далекие моря. Рассказывал веселые анекдоты о Японии и японках, Аргентине и аргентинках, Америке и американках. Описывая каждый этап своих странствий, он гордо извлекал из памяти выученные им слова самых разных языков, и это сопровождалось взрывами смеха. После двадцати лет странствий решил вернуться в свой монастырь, сюда, в Зиорцу (Зиорца – название Зенарузы на баскском языке. – Пер.). Его приняли обратно, и теперь он, благодаря своей способности к языкам, охотно исполнял обязанности ответственного за прием паломников.
Он сообщил, что мы сможем увидеться с ним во время вечерни, если пожелаем. А после службы он подаст нам обед. Грегорио исчез, и началась суета вокруг душевых. У меня было некоторое преимущество: я был единственным мужчиной, а санузлы делились на мужские и женские. Затем я вышел, чтобы поставить палатку и приготовить себе постель.
Когда я вернулся, все девушки исчезли, видимо пошли на службу. Суховатый звук колокола созывал людей в церковь.
Вечерня в Зенарузе
Обойдя вокруг монастырских построек, я вошел в церковь. Это было здание в романском стиле, сумрачное и массивное. Позолоченный деревянный алтарь был создан в XVIII веке. Его украшали скульптуры и витые столбики, поднимавшиеся до сводчатого потолка хоров. Алтарь был почти не виден в темноте. Но чья-то невидимая рука нажала на выключатель и осветила алтарь. Отблески света на золоте, плоть статуй, синева картин вспыхнули на мрачном фоне голых стен. Вскоре в церковь цепочкой по одному вошли, накрывшись