Оглянись и увидишь дым. Сборник. Илья Лебедев
фотографировать и фотографироваться, пихаться и обсуждать. Взобравшись на подставочку, отцы отыскали в толпе своих дочерей, оглядели всех прочих и любезно переглянулись. Мэр облизнулся, потоптался на коротких ногах и стал произносить свою короткую – слава богу – речь. Прямо посреди зала установил на треноге свою камеру оператор, транслировавший выступление на экраны в нижние залы. Его совершенно не озаботило, что своей широкой спиной он совершенно загородил обзор нескольким гостям, отчего те, нудя вполголоса, стали теснить соседей.
– Дорогие ребята! – говорил мэр. – Добро пожаловать. Вы, наверное, знаете, кто я такой. Я – мэр. И вот мы решили устроить для вас этот замечательный праздник. Вы, наверное, знаете, где мы с вами находимся. Тут работают очень важные люди.
И так мэр говорил ещё минуты три. Наконец он оглянулся, словно проверяя, всё ли готово, и махнул:
– Давайте же посмотрим спектакль, который приготовили ваши коллеги, тоже ребята. Ваши родители будут смотреть спектакль внизу, через вот эту камеру, через которую они теперь слушают вместе с вами меня. Давайте, потихонечку проходите, не бойтесь.
Дети чуть-чуть потоптались и повалили в зал, где уже были расставлены зрительские стулья. Сделался гвалт: все хотели усесться поближе, кто-то занимал места для замешкавшихся друзей, что вызывало общее возмущение, кто-то уронил резной ореховый стул, кто-то уселся на пол с довольным видом. Перед занавесом хлопотала учительница, переодевшаяся в красивый старинный костюм, делающий её то ли феей-сказочницей, то ли домоправительницей. Она была лично знакома с доброй половиной зрителей, поэтому многих могла увещевать лично – даже рассадила каких-то закадычных друзей, чтобы они не трепались во время спектакля. Немножко поколебавшись, она разрешила даже сидеть на полу перед первым рядом, предупредив только, что артисты могут ненароком задеть зрителей ногой.
Случившийся тут же Болем было заворчал, но учительница нисколько его не боялась.
– Я прошу вас, господин Болем, – сказала она, – позвольте мне самой распоряжаться. Ведь всё-таки это я режиссёр. Когда вы поставите спектакль, будете вы распоряжаться. А тут я сделаю, как считаю нужным. Вы не беспокойтесь.
Минут за десять все расселись. Учительница оглядела зал. Некоторые дети были особенно приметны: она задержала взгляд на Тоби, которого, как самого маленького, усадили в первый ряд. Поглядела на Ивана, припарковавшегося в проходе, встретилась глазами с девушкой, зябко охватившей себя за плечи. Вдруг закрытая было дверь зала распахнулась. Неуклюже стукаясь о косяк и о пол, в зал вплыла растопыренная тренога, а за ней – оператор, тянувший толстый кабель. Он, ни на кого не глядя, расположился перед первым рядом и уткнулся в окуляр.
Учительница смотрела на него как будто в недоумении: откуда такие берутся?
– Господин оператор, – обратилась она наконец к нему, – вы встали так, что за вами