Дочь палача и король нищих. Оливер Пётч
некоторой иронии. Он прикрыл на секунду глаза и постарался не рассмеяться. Если бы он верил в Бога, то вознес бы благодарственную молитву и поставил в соборе самую дорогую свечу.
А так он лишь сплюнул на мостовую и двинулся дальше по следу.
Площадь перед ратушей в это воскресенье была полна зевак, прихожан, выходивших из собора после мессы, и всевозможных нищих. Отыскать ее для Симона с Магдаленой не составило большого труда. Они просто примкнули к людскому потоку, и он вывел их по широкой мощеной улице прямиком к новой ратуше.
Трехэтажное строение всего год назад было перестроено, и штукатурка отсвечивала белым под полуденным солнцем. Слева разместилось здание еще более высокое, с яркими витражами и витиевато украшенными эркерами. Из-под широкого портала то и дело выходили группы увлеченных серьезными разговорами мужчин, в основном пожилых, облаченных в дорогие одеяния, иногда весьма необычные. Слух улавливал обрывки фраз, незнакомые диалекты, и Симон с Магдаленой понять могли лишь отдельные слова. Так, значит, это и есть знаменитый зал Рейхстага! Место, где во главе с императором собирались порой богачи и вельможи, чтобы вместе определить будущее Священной Римской империи или посовещаться о том, как же наконец совладать с возрастающей угрозой со стороны Турции. Плотогоны рассказывали по пути, что через несколько месяцев должен собраться очередной такой совет; приготовлениями, судя по всему, занимались уже сейчас.
Магдалена ткнула Симона в бок и показала на небольшую дверь между Новой ратушей и зданием Рейхстага: перед ней стояли два стражника с алебардами. Решетка хоть и стояла открытой, но угрюмые часовые бдительности явно не теряли. Позади них виднелся сумрачный коридор.
– Смотри! – прошептала Магдалена. – Тюрьма возле ратуши. Видимо, это про нее говорил старик.
Симон пожал плечами.
– И что теперь? Собираешься пройти мимо стражников, вышибить дверь и унести отца в мешке?
– Дурак! – прошипела Магдалена. – Я с ним поговорить хочу. Узнать, что случилось. Может, тогда мы сможем ему помочь.
– И как ты хочешь это сделать? Они никого внутрь не пропустят.
Магдалена усмехнулась. Похоже, она снова успокоилась.
– Надо, чтобы кто-нибудь их отвлекал, пока я буду внутри. Справишься?
Симон изумленно уставился на нее.
– И что мне…
Магдалена ухмыльнулась и чмокнула его в щеку.
– Придумай что-нибудь. Что-что, а зубы заговаривать ты умеешь.
И уверенным шагом направилась к воротцам. Стражники встретили ее заинтересованными взглядами.
– Хорошо вы там этого монстра заперли? – беспечно спросила Магдалена. – Там, в Кожевенном рву, жуткие истории про него рассказывают. Мужик этот, говорят, огромный, как дуб, и цирюльнику с женой головы как курицам поотрывал. Ну как, не сбежит он, а?
Взгляды стражников из бдительных сделались надменными.
– Об этом мы и сами позаботимся, девка, – проворчал один из них. –