Невеста на одну ночь. Розмари Роджерс
вздох. Так вздыхали многие светские дамы. – Какая досада, что граф редко бывает в обществе!
– По крайней мере, в хорошем обществе.
– Ради него я бы поступилась любыми приличиями.
Обе дружно захихикали.
– Что ты такое говоришь, душка!
– Смотри, Кэтрин идёт. Надо ей рассказать!
Зашуршали шелка – обе дамы отправились прочь, голоса их звучали всё тише, но слова разобрать было можно.
– Знаешь, а мне даже жаль бедняжку.
Талия поморщилась. Это был тот случай, когда тон говорил сам за себя. Никакой жалости, одно злорадство.
– Мне тоже, – промурлыкала вторая. – Теперь она из дому выйти не посмеет.
– И поделом. Ей с самого начала следовало помнить своё место, – раздалось презрительное, высокомерное фырканье. – Так случается со всеми выскочками.
Несмотря на жару, Талия задрожала.
Конечно, оцепенение так и не прошло, однако Талия была неглупа. Она понимала, что скоро защитный панцирь треснет и тогда её ждёт жизнь полная позора.
Не приходилось надеяться, что отец позволит ей оставить свет, пока шумиха не уляжется.
Нет, для Сайласа Добсона любое отступление равносильно поражению. Чтобы сохранить гордость, он с лёгкостью переступит через боль и стыд дочери.
Так Талия размышляла о своём беспросветном будущем, но тут дверь распахнулась, и вошла Ханна с большим серебряным подносом в руках.
– А вот и чай. – Ханна говорила преувеличенно бодро, будто с больной. – Ещё принесла чуть-чуть форели в сливочном соусе, свежую спаржу и немножко клубники.
– Спасибо, – тихо перебила Талия. От одного запаха рыбы к горлу подступила тошнота.
Почувствовав состояние Талии, Ханна приблизилась к белому мраморному камину, возле которого стоял низкий столик вишнёвого дерева.
– Я всё оставлю здесь, хорошо?
Талия изобразила слабую улыбку.
– Ну что, видела отца?
– Нет. Он… – Ханна запнулась и начала кусать нижнюю губу.
– В чём дело?
– Говорят, с тех пор, как мистер Добсон выбежал из церкви, его никто не видел.
Талия пожала плечами. Отцу хватит упрямства хоть всю жизнь разыскивать обидчика.
– Ах вот как.
Ханна прокашлялась.
– Наверное, он скоро вернётся.
– Не сомневаюсь, – произнёс из-за двери протяжный голос, от которого словно веяло пороком. – Подобные люди – как тараканы. Если появляются, от них уже не избавишься.
Талия оцепенела от испуга. Она сразу узнала этот голос, да и как не узнать? Талии было стыдно в этом признаться, но из своего уголка она всегда следила за графом Эшкомбским, точно влюблённая школьница.
Всё в нём завораживало Талию – и благородная красота, и грация хищника перед прыжком. Граф напоминал ей ягуара, которого она видела на картинке в книге. Такой же изящный и при этом смертельно опасный.
К тому же явное пренебрежение, с каким граф относился к обществу, было для Талии как бальзам на душу. Выходит, не ей одной эти люди кажутся легкомысленными и пустыми.
Однако