Государственная недостаточность. Сборник интервью. Юрий Поляков
Один из них – это спор с постмодернизмом, пытающимся в искусстве как бы вынести за скобки художественный дар, превратить, в частности, литературу в элитно-кастовый вид деятельности, самодостаточный и абсолютно не зависящий от читательской оценки. Принцип постмодернизма: «Хочешь быть писателем – будь им!» Принцип «традиционного» искусства: «Можешь быть писателем – стань им!» Сегодня в литературе торжество тех, кто хочет быть писателем, а не тех, кто может. Но это ненадолго и уже проходит, ибо, как говорит один из героев моего романа критик Любин-Любченко: «Каков текст – таков контекст!»
– Юрий Михайлович, в вашем романе много курьезных ситуаций, в которые попадают персонажи, обнаруживая при этом свою карикатурность, но в целом картина складывается неутешительная. Единственный порядочный и талантливый писатель покончил с собой, новоиспеченная знаменитость Витек становится новым русским с пещерным интеллектом, который не повысился от поездок за границу. Хочется надеяться, что главный герой обрел наконец покой и любимую женщину. Ваш оптимизм лишь в этом?
– Да, мой оптимизм в этом: со вкусом, талантливо выстроить свою жизнь, найти Богом тебе предназначенную женщину, принести хоть какую-то пользу своему Отечеству – это уже не мало.
– Вас выдвинули на престижную Букеровскую премию. Как вы оцениваете ваши шансы?
– Шансов нет. Писатель, высмеявший в своем романе Бейкеровскую премию, вряд ли станет обладателем Букеровской премии. Моя главная премия заключается в том, что даже при нынешнем книжном изобилии – мои книги на прилавках не залеживаются…
«Литература мне не интересна, если героев я не воспринимаю как живых людей»
Корреспондент «Витрины» встретился с писателем Юрием Поляковым и попросил рассказать его о творчестве, житейских заботах, а также оценить современную издательскую ситуацию.
– Юрий, странное дело: читаешь ваши произведения критической направленности, а в душе остается ощущение чего-то доброго…
– В этом-то и отличие, например, «Ста дней» от «Стройбата» Сергея Каледина. У меня идея не доминирует над образом. В «Ста днях» отразился опыт службы в Германии в 1976–1977 годах. Но Германию в повести мне изобразить не дали. Поэтому получилось, что служат герои вроде бы в России, но в увольнения почему-то не ходят. Сейчас армия стала хуже, чем тогда. Сказалась многолетняя антиармейская кампания, ряды Вооруженных сил вынуждены были покинуть наиболее опытные офицеры. И в обществе отношение к армии изменилось. Сейчас уклоняется от призыва 20–30 процентов призывников. В советское время такое даже представить было невозможно.
– А как вы расцениваете современную ситуацию в стране?
– В годы перестройки били по всему советскому – культуре, патриотизму, армии, не замечая, что за десятилетия после 1917 года все это уже прикипело к русскому, неразрывно