Время новых дорог. Александр Косенков
поймешь – то ли геологи, то ли еще кто. По разговорам – хотели ГЭС строить, да видать, раздумали. Река тут – хуже не придумаешь. Вся на дыбках. Пока хребтик насквозь не пройдет, туши свет! Ты чего потерял-то там – так и не скажешь?
– Такие, как я, только и делают, что теряют. Любимое занятие, – неожиданно поддержал разговор пассажир. Видать, намолчался за дорогу. Или вид угробленных машин выбил его из колеи. Кодкин понял, что разговор получится.
– Везу вот тебя, а кого везу – хрен его знает. На Старый прииск пешком наладился. Ты хоть знаешь, сколько до него от последней заправки?
– Сколько?
– Триста двадцать. Только эти триста двадцать из-за качества дороги еще на четыре помножь, тогда приблизительно полная картина получится. А ты в ботиночках.
– Надеялся, что тебя встречу.
– Зря надеялся. Кроме меня, без колонны ни одна падла бы не рискнула. Считай, мы с тобой сейчас зимник закрываем. За Крестом по сплошной воде пойдем. А ты в ботиночках.
– Как по воде?
– Запросто. С низовий, где потеплее, подпирать начинает, наледи рвет. А на шиверах лед до самого дна. Вот она и прет по верху. Лед, понятное дело, киснет. А ночью морозом прихватывает. Потом снова вода. Получается, как у моей тещи слоеный пирог к Восьмому марту. А ты в ботиночках.
– А что, в валенках лучше по воде бегать?
– Чудак. Валенки скинул и чеши. А ты свои пока расшнуруешь…
– А я прямо так…
– Ну, если «так», тогда сиди.
За крутым поворотом река раскрылась далеко вперед. И там, далеко впереди, на ослепительном льду, они разглядели черные фигурки людей. Николай, чтобы лучше было видно, открыл дверку.
– Догнали! – закричал он. – Теперь живем!
Пассажир, подавшись вперед, внимательно вглядывался.
– Говорил, без остановки идти будут, а они стоят, – повернулся он к Кодкину.
– Без остановки знаешь, кто ездит? – сплюнул тот. – Не знаешь, у моей тещи спроси, она тебе объяснит.
Когда он притормозил машину у самой толпы шоферов и спрыгнул на лед, никто даже не обернулся. Все смотрели на обвязанного веревкой человека с ломом в руках, который, осторожно ступая по скользкому насту наледи, подбирался к самой ее середине. Наконец он остановился и, несильно тюкнул ломом по льду. Лом ушел под лед почти наполовину. Брызнула вода. Человек торопливо отступил и, то и дело оглядываясь, пошел назад.
Подойдя к товарищам, он бросил лом и прохрипел:
– Не пройти!
– А если под берегом? – закричал Кодкин.
– Попробовал один, – сказали ему и показали на ближний берег.
На берегу горел костер. У костра сидел человек в накинутом прямо на голое тело тулупе и глотал обжигающе горячий чай. На кустах рядом с костром дымилась мокрая одежда.
– Ясненько, – согласился Кодкин и втерся в самый центр обменивающихся короткими репликами шоферов.
Пассажир, приоткрыв дверку кабины, с напряженным вниманием