Практикующий. Клятва ворона. Валерия Воронцова
что об этом думает, жалея своего «медвежонка».
Я заметила, что о паре Катя – Миша Ирка разговаривает куда охотнее, да и вообще уже расслабилась, хотя поначалу часто барабанила пальцами по столешнице, выдавая свое волнение.
– Катя такая же, как Леша, да?
– Да, мы с ними – квартет светлых, – довольно покивала Ирка. – А Влад и Варвара – темные.
– Значит, и Саша?
– Да, – уверенно кивнула подруга, посерьезнев.
– Значит, и я? – прямо спросила я.
– Ты еще не согласилась быть его фамильяром, – скривилась Ирка, как человек, перед которым замаячила ложка с горьким лекарством.
– И ты не хочешь, чтобы я соглашалась.
Это не было вопросом. Я знала, что Ругалова против. По какой-то причине ей не нравился Влад. Не просто не нравился, она его побаивалась. Я заметила это по взглядам, которые она украдкой бросала на него за столом. Подозрительным и настороженным, как будто ждала, что он вот-вот достанет из-под стула автомат и перестреляет нас всех.
– Не хочу, – не стала отрицать Ирка. – Он опасный, занимается плохими вещами, вредит людям, да и вообще…
– Что, просто так вредит? Без причины? – вскинулась я.
– К нему приходят люди, просят сделать какую-то гадость, и он ее делает. – Ирка так сильно сжала челюсти, что я не сомневалась: окажись сейчас между ее зубами металлическая ложка – она бы ее раскусила.
– А люди тоже просто так приходят? – отчего-то разозлилась я на Ругалову за такое осуждение. – Наверное, идут мимо его дома и думают: «Хм, вот дом ведьмака, пойду попрошу его гадость сделать!»
Ирка посмотрела на меня широко раскрытыми глазами, внезапно действительно чем-то напомнив испуганную лошадь.
– Ты уже согласилась, – прошептала она, побелев.
– Ничего подобного.
– Ты могла не сказать ему «да», но ты уже все для себя решила. Увидев и поговорив с ним всего один долбаный раз, – качая головой, продолжила Ирка. – «Защищать», помнишь? Ты только что это сделала. Встала на его сторону.
– Глупость какая, я просто не понимаю, почему ты его осуждаешь?
– Ты что, плохо меня слушала? Он вредит людям. Не подножки ставит и не ладонь с мелом к спине прикладывает, а по-настоящему наносит урон. Он их проклинает и заставляет страдать.
– Это тебе Леша сказал? – насупилась я, скрестив руки на груди. Мне не верилось, что Влад, вчера так очаровательно улыбавшийся и нежно прикасавшийся к моей руке, выходил на улицу и косил народ… порчами.
– Нет, я сама это узнала. Этим он зарабатывает деньги. Если Леша и Катя каждый день лечат пришедших к ним с бедой, снимая всякие гадости и сглазы, то к Яблоневу с Праховой и им подобным люди идут, чтобы сделать плохо кому-то неугодному для них.
Я прищурилась, разглядывая Ругалову. Вспомнила взгляд Влада и его вежливое и в чем-то даже трогательное отношение ко мне. Вот же кривая логика у Ирки!
Не говоря ни слова, я выдернула из кружки с почти остывшим чаем ложечку и вдарила ей по костяшке указательного