Город Зга. Владимир Зенкин
этой печальной причине многие згинцы лишились работы, а Зга лишилась немалой части своего населения. Кто мог и хотел уехать – уехали. Оставшиеся свыклись с обстоятельствами, приспособились и жили себе ни богато – ни совсем уже бедно, но в ладу с собою и друг с другом.
На статус города Зга уже никак не тянула и именовалась спотыкуче-коряво – п.г.т. – посёлок городского типа. Именовалось в документах, в официальщине. Но не самими жителями. Ни один уважающий себя коренной житель не оскорбит свою замечательную Згу каким-то несуразным «пэгэтэ».
Згинцы любили свой город и гордились им. И имелись-имелись у них причины гордиться, давние и необыденные причины.
И всё бы шло хорошо и ровно. Если б не новая каверза. Если б чуткое и бдительное государство не соблаговолило вмешаться в их жизнь.
Так вот… Некоторое время комиссия напряженно думала, что делать с аномальным населением, писала отчеты, рапортовала правительственным полпредам. И полпреды решили: недоразуменно живых згинцев срочно переселить за двести километров в барачного типа временный посёлок под медицинское наблюдение, а Згу объявить чрезвычайной зоной.
Однако, згинцы переселяться в бараки наотрез отказались. Представители властей попытались, было, применить привычные силовые методы. Но сотни брошенных для эвакуации автобусов и автофургонов не смогли завестись – у всех враз разрядились аккумуляторы и сбилось зажигание. В то время, как машины, выполняющие свои обычные местные функции, заводились исправно. А всех прибывших эвакуаторов, как военно-милицейских, так и штатских в одночасье постигла острейшая головная боль, не снимаемая никакими медикаментами. Тогда, как у местного населения с головами был полный порядок.
Оттого спешка и ажиотаж прекратились, и власти терпеливо выслушали переселенческие условия жителей.
Затем невесть чьим мановением прекратилась вообще всякая околозгинская деятельность, все комиссии и полпреды были отозваны в столицу для высшего совещательного анализа. Что происходило в столице – неизвестно, по-видимому, что-то весьма нешуточное, хотя и небыстрое.
Через три месяца явилась другая комиссия, более академическая, и другие полпреды, более высокого ранга. И даже прибыл – ни много-ни мало – заместитель премьер-министра, собственноножно прошёлся по улицам городка, попил воды из колодца, понюхал сирень в палисадниках и предложил згинцам такие условия переселения, какие им и в хмельном сне не могли присниться. Они вольны были выбирать любое (!) место жительства, любые(!) – он особенно убивал всех этим словом – жилищные условия, престижное трудоустройство. Для молодёжи – внеконкурсное поступление в самые недосягаемые учебные заведения. И кроме того, был утверждён правительственный реестр льгот для жителей. Посему, каждому полнолетнему згинцу вручалось гарантийное письмо-договор за подписью самого премьер-министра.
Пока ошарашенные свалившимся счастьем жители упаковывали и укладывали в контейнеры вещи, произошло событие страннейшее. К замысловатостям и загадкам вообще згинцам было не привыкать, они рождались,