Без лица и имени. Андрей Бадин
связи. Он перестал нуждаться в людях, в нас, своих компаньонах, и изменил к нам отношение. Так возноситься плохо, с большой высоты больнее будет падать. – Голос Урусбаева стал вялым, осоловевшим, он нехотя двигал языком и смотрел туманным взглядом.
– Он курит опий, – констатировал Семенов. – Видите, как забалдел…
А Урусбаев приподнял тяжелые веки и продолжил:
– Я сделал несколько копий диска и спрятал их в разных местах. На всякий случай. Убейте Фархада, уничтожьте его, он олицетворение смерти.
Экран погас, и оперативники переглянулись.
– Да, – потянул полковник, – и что прикажете с этим компроматом делать, когда мы даже не знаем, кто такой этот Фархад? Имя это или кличка?
– Это скорее всего кличка, погоняло, – пояснила Лариса.
– Почему? Рустам – красивое восточное имя, то ли таджикское, то ли узбекское. Фархад и Тимур тоже.
– Я думаю, это клички, – стояла на своем оперативница и менять мнение не желала.
– Поживем – увидим, – нахмурился Семенов. – Прокрути диск, может, там еще что-то есть, – попросил он Терещенко.
Тот изучил диск, но, кроме признания Урусбаева, ничего не нашел. Тогда Григорий вставил чистый дивиди в рекордер и включил воспроизведение. Сделал копию и отдал диск Семенову.
– Надо ехать спать, утро вечера мудренее, – Петрович встал и пошел к двери. На часах было два ночи. – Завтра свяжемся с Управлением по борьбе с незаконным оборотом наркотиков и все будет тип-топ. – Но, – Семенов обернулся у двери и обвел сонным взглядом всех присутствующих, – никому ничего не говорите и не докладывайте об этом. Даже начальству. Рот на замке. У тебя в лаборатории десять миллионов долларов, а в милиции есть коррумпированные элементы, которые за деньги помогают преступникам. А в управлении по наркотикам их особенно много, потому что не могут люди в погонах устоять перед соблазном огромных взяток. Вот так. Никаких рапортов, никакой шумихи. Там, где огромные бабки, там всегда бардак.
Семенов завершил пламенную речь, прижал указательный палец к губам, запихнул копию диска в карман своего пиджака, а оригинал оставил на столе.
– Проведи техническую экспертизу и смотри за ним в оба, – напутствовал он Григория Терещенко и вышел из кабинета.
Семенов зашел к себе в кабинет и положил дивиди в свой именной сейф. Потом закрыл кабинет на все замки, захлопнул дверь и пошел к выходу. Миновал проходную, сел в свою личную машину и отправился домой.
Утром следующего дня он проснулся бодрым и веселым, умылся, позавтракал, оделся и отправился на службу. Когда зашел в свой кабинет, то первым делом позвонил дежурному по управлению и побеспокоился, не произошло ли за ночь чего-то экстраординарного. Узнал, что, кроме нескольких разбойных нападений, краж, угонов машин и одного бытового убийства, ничего особенного не случилось. Все было как обычно. Тогда он заказал сводку происшествий за ночь и откинулся в своем удобном широком и глубоком кожаном кресле