Князь Меттерних: человек и политик. Павел Юхимович Рахшмир
брака Наполеона с Жозефиной. Ему было недостаточно устного заверения. Вмешался Меттерних и моментально рассеял сомнения своего кайзера и венских церковников. Последние ссылались на то, что папа, коронуя Жозефину императрицей, тем самым освятил ее гражданский брак. Потребовалось все дипломатическое искусство Меттерниха, чтобы уладить дело. Клеменс и его отец получили от французского посла соответствующие документы, но не без оснований опасались, что Франц и венский архиепископ могут счесть их недостаточно убедительными, поэтому они уверяли, что документ есть, он надежен, однако его по ошибке отослали из Вены в Париж, а время не терпит. «Я был то адвокатом, то теологом, я ссылался на все французские законы, я вел бракоразводный процесс и выиграл его вопреки архиепископу и глупости нашего нового французского посла»[194], – похвалялся Клеменс в письме Лорель.
Все подчиняется железной воле Наполеона. Он расписывает весь план кампании, им лично составлен жесткий график, намечены маршруты движения курьеров из Парижа в Вену и из Вены в Париж, сроки проведения брачных церемоний. Всем участникам «кампании», в том числе и Меттерниху, оставалось лишь повиноваться. Впрочем, он полон воодушевления, поглощен приготовлениями к свадьбе. Денег для этого в разоренной стране не жалеют. На приданое, драгоценные украшения израсходовали свыше миллиона гульденов. Меттерних просит жену позаботиться о туалетах Марии Луизы. Он изучает акты о помолвке Марии Антуанетты, чтобы новый австрийский брак был не менее великолепен.
Темп, предложенный Наполеоном, Меттерних принял еще по одной причине. В различных источниках разбросаны свидетельства его страха перед возможностью русского брака со всеми вытекающими последствиями. Вряд ли он был искренен, когда уверял прусского посла в Вене графа Финкенштейна в том, что если бы австрийцы промедлили хотя бы три дня с подписанием брачного контракта, то их опередил бы граф Чернышев, который будто бы привез согласие царя на брак его сестры с Бонапартом[195]. В данном случае Меттерних прежде всего стремится оправдать свое поведение, но аргументация все же отражает мучившее его опасение.
В спешке было допущено немало оплошностей, начиная с того, что Наполеона представлял на брачной церемонии маршал Бертье, среди титулов которого был и такой, как князь Ваграмский, кончая тем, что забыли снять мерку для обручальных колец.
«Граф Меттерних просто пьян от радости»[196], – отмечает в своем дневнике Генц. «Великое дело, – пишет Клеменс жене, – идет к концу»[197]. Не забывает он при этом воздать хвалу самому себе: «Я рискну заверить, что со времен нашего деда никому не удавалось поставить себя так»[198].
Хотя с некоторыми незначительными отклонениями график, намеченный Наполеоном, в принципе соблюдался. 11 марта прошла церемония этого брака, где жениха поочередно заменяли Бертье и эрцгерцог Карл. «Брак означает революцию в головах
Ibid. S. 250.
Grunwald C. de. Op. cit. P. 94.
Gentz F. von. Op. cit. S. 228.
Цит. по: Corti E. C. Op. cit. S. 236.
Ibid. S. 237.