Три родины. Сергей Салтыков
Впрочем, неожиданность и затратность ультиматума касалось в основном меня. Я, следуя общепринятым русским традициям, считал, что успешное замужество, в первую очередь, определяется личными качествами невесты, а потом уже – общим статусом родительской семьи. Но никак не количеством и качеством приданого. Жена, руководствуясь украинскими ментальными и культурно-историческими особенностями, была уверена в том, что дочери к моменту замужества, обязательно должны иметь собственное жилье. Уступив женскому большинству, купил Катерине однокомнатную квартиру в многоэтажке, расположенной недалеко от нашего дома. Больше всего я переживал, что дочь пойдет по стопам отца, и превратит собственное жилье в многопрофильный молодежный клуб по интересам. На этом женские прихоти не закончились. Через пару лет, накануне свадьбы, уже самостоятельно, они с женой обменяли ее на двухкомнатную в другом микрорайоне. Притащив меня, после долгих уговоров посмотреть новое приобретение, они приготовили мне еще один, тщательно скрываемый сюрприз. Убедившись, что я остался доволен их выбором, они, как бы ненароком, предложили мне посмотреть свободную квартиру напротив. Площадью в 100 квадратных метров, оригинальной планировки с огромным залом и тремя большими балконами. Пустая, от того казавшаяся намного просторнее любой стандартной трехкомнатной, квартира, конечно же, впечатляла. Когда в три голоса зазвучали фантазии о том, что если закрыть перегородкой вход на площадку, две расположенные напротив квартиры можно считать одним жилищем, я понял их коварный замысел. Тут же последовало, уже конкретное предложение остальным членам семьи переселиться поближе к Кате и жить двумя дружными семьями – соседями. А если потом решить вопрос с расположенной в торце площадки однокомнатной – идеальное семейное гнездышко появится и у меньшей Надежды. Отделенная площадка на этаже станет простым коридором в общем трехквартирном жилище. Поняв, что мне их не остановить и не переубедить, я пообещал подумать. Долгожданная идиллия, как и Катин брак, продолжалась недолго. Уже через три года они с женой, в очередной раз, занимались традиционной забавой-обустройством нового жилья. Теперь уже в Киеве. Старшая дочь решила покорять столицу. Верная своим привычкам, младшая Надежда все это время жила, пусть и в отдельной комнате, но в пределах родительской квартиры.
Теперь я беспощадно распекал себя злой иронией и малоприятным сарказмом: «Дожились! Имея столько комфортного жилья, семья рассыпалась на отдельных БОМЖей и бродяг! Все – в разных местах, все по отдельности снимают чужие углы!». Я допускал в решении жены и существенный материальный фактор, вместе с тем был уверен, что выигрывая в малом, она теряла в большом. Детей она лишала, так необходимого в любом возрасте, ощущения отчего дома. Меня – надежды и возможности возвращаться к семейному очагу. Теперь, даже открыв границу и разрешив въезд, Украина не сможет восстановить эти значимые для меня понятия. Встречаться с женой и