Это не кино, или Вторник моей жизни. Рина Нарская
гримасы.
«Люди проживают в поместье, прожигают наследство, доживают в подъезде…»*
– Жигааалин, ты же с гитарой! – обрадовалась Елена. – И ты до сих пор мне не спел?
Остаток вечера мы провели, перепевая репертуар Мары, «Бумбокса», «Люмена» и «Анимации», но по просьбе хозяйки добрались даже до Розенбаума и «ДДТ». И только потом я вспомнил, что снова не посмотрел, как называется Алёнкино учебное заведение.
Разошлись далеко за полночь. Елена постелила нам в одной комнате: мне на диване, а Жигалину зачем-то принесла раскладушку, хотя он изначально объявил, что ляжет с Юлькой.
Самый кайф был помыться. По-человечески, под горячим душем, с мылом и зубной щёткой. Шли только третьи сутки, как я сбежал из дома, а таких банальных вещей уже ужасно не хватало. Всё-таки, как человек зависим…
Спасибо хозяйке, она нам с Ромкой даже по чистой футболке и две пары шорт выдала. Мы, конечно, жутко поугорали, особенно над Жигой, чьи длинные ноги в коротких женских шортах выглядели просто мега-комично, но всё равно были очень благодарны, тем более, что всю нашу одежду Лена сунула постирать.
До того, как Жига зарулил к Юле, я успел перехватить его, высунувшись из-за двери и подманив его жестом.
– Чего? – шепнул он.
– Спросить хочу…
Он вошёл, в этих своих дурацких адидасовских шортах, так что смотреть на него без истерики было просто нельзя, однако я справился с собой и кое-как проглотил подступившую порцию смеха.
– Насчёт той просьбы… – я почему-то не знал, как лучше начать. – Ну, про паспорта… Зачем вам это?
– Не вам, а нам, – внезапно воодушевился Рома. Присел на раскладушку, упершись локтями в колени, стал крутить на запястье подаренный Юлькой браслет. И заговорил бойко:
– Хочешь, поехали с нами? Здесь, в Москве, нефик делать. А у меня под Саратовом бабуля живёт. У неё там дом свой, куры, поросята… Там, короче, не соскучишься у неё…
Я смотрел на его повеселевшую физиономию, и никак не мог определить – не шутит ли он?
– А бабуля… Это такая же, как тётя, да?
– Да нет! – поморщился он. – Бабуля настоящая, родная бабушка моя.
– А если она родителям твоим позвонит?
– Не позвонит. Они не общаются вообще. Короче, – выдохнул он, видя, что я сомневаюсь. – Это мать моего родного отца.
– А у тебя батя…
– Отчим. Батя погиб сто лет назад. Антенну на крыше делал и сорвался.
– А где твой паспорт, кстати? – вспомнил я.
– А твой где? – перевёл он стрелки.
– Дома где-то… наверное…
– Ну а я свой посеял. Да и вообще, кто из дома с паспортом сбегает…
И Жигалин поднялся, давая понять, что на этом всё:
– В общем, думай. Пока Юлька не поправится, мы здесь.
– Погоди! – остановил я. – Слушай, а откуда у этой Лены такие связи? И вообще, чем она по жизни-то занимается? Где семья её?
– Тебе не всё ли равно? – беззлобно бросил Жига. И вдруг сделался нереально серьёзным, даже