Захватывающие деяния искрометного гения. Дэйв Эггерс
и хотя в большинстве случаев это соответствует действительности, есть и исключения. Следует особо отметить, что в главах 1, 2, 4 и 7 никаких временных сдвигов нет.
Название. Ну да, о названии. Отец автора любил выражаться примерно так: «Кто величайший адвокат в мире?» – вопрошал он, влетая в дом после рабочего дня. Скорее всего, величайшим адвокатом в мире он не был, но день у него прошел хорошо, и привычка излагать не такие уж выдающиеся достижения чрезмерно возвышенным стилем стала семейной традицией. Отдавая дань этой традиции и развивая ее, автор и назвал эту книгу – этот саморазоблачительный бред – так, как назвал.
Замечание о школе «Колумбайн». Эта книга была написана, а слова, в ней звучащие, произнесены задолго до трагических событий в этой школе[1] и непосредственно за ее пределами. Легкомысленного тона, сознательно или нет, по отношению к таким вещам здесь нет.
Пропуски. По просьбе некоторых супругов и людей, состоящих между собою в близких отношениях, автор выпустил некоторые отличные эротические сцены. Также он убрал удивительный – и на сто процентов правдивый – эпизод с участием большинства главных героев этой книги и одного кита. И вообще, в настоящем издании опущен целый ряд фраз, абзацев и отрывков.
Например:
С. 36
Мы лежим, и остается лишь несколько часов (тянущихся, впрочем, долго), в течение которых будут спать Бет, и Тоф, и моя мать. Я бóльшую часть этого времени бодрствую. Я люблю темноту ночи, особенно время между двенадцатью и половиной пятого, когда вокруг царит пустота, когда потолки твердеют и уходят вверх. Тогда, пока остальные спят, я могу дышать, думать, в какой-то мере могу даже останавливать ход часов так, чтобы – давняя моя мечта – кропотливо трудиться ради тех, кто находится в глубоком забытьи, подобно тому как эльфы мастерят туфельки для детей, пока те спят.
Лежа, вымокший до нитки, в этой янтарного цвета комнате, я думаю, удастся ли мне задремать под утро. Мне кажется, удастся. Мне кажется, я смогу поспать, скажем, часов с пяти до десяти, пока не появятся, чтобы прибраться, медсестры. Так что сейчас можно и пободрствовать.
И все же этот диван с хлипким матрасом убивает меня. Металлическая перекладина впивается мне в спину, давит на хребет, прямо-таки размалывает его. Тоф ворочается, брыкается. А с противоположной стороны комнаты доносится ее неровное дыхание.
С. 124
Как все это вынести? Биллу нужно по каким-то делам, мы с ним и с Тофом едем на машине по мосту через залив Сан-Франциско и говорим про биржевые операции. Про то, что, проведя выходные на Манхэттене с Биллом и двумя его приятелями-брокерами, Тоф тоже захотел стать брокером. Билл, узнав об этом, страшно возбуждается, хочет купить ему пару подтяжек, карманный биржевой тикер…
«Мы подумали, что Тоф с его талантом к математике и всему такому может сделать на этом поприще блестящую карьеру…»
Я едва не вылетел из машины и не упал с моста.
С. 197
Почему леса?
Понимаете,
Речь идет о массовом убийстве в школе «Колумбайн» в апреле 1999 года, когда двое старшеклассников застрелили двенадцать учеников и одного учителя и ранинили еще двадцать три человека, после чего застрелились сами. –