Избранные речи. Демосфен
словом, пока это дело все тянется, уже оказывается потерянным то, ради чего нужно было плыть. (37) Так время, когда нужно было бы действовать, мы тратим на приготовления. А между тем благоприятные для нас условия не ждут вашей медлительности и отговорок. С другой стороны, войска, на которые мы все это время рассчитываем, как раз в нужное время оказываются в состоянии совершенной непригодности. А он дошел до такой наглости, что уже присылает эвбейцам письма40 вот такого рода.
(38) В том, граждане афинские, что сейчас было прочитано, большая часть, к сожалению, справедлива, хотя, может быть, такие вещи и нет удовольствия слушать. Но, конечно, если достаточно будет, чтобы не доставлять вам неприятности, только обойти молчанием в своей речи некоторые вещи, и если благодаря этому минуют нас и эти неудачи, тогда нужно говорить народу приятные вещи. Если же удовольствие от речей оказывается неуместным и на деле обращается во вред, тогда позорно обманывать самих себя и, откладывая все, что представляет неприятность, запаздывать во всех делах; (39) позорно также, если не умеете даже понять, что тому, кто хочет правильно вести войну, необходимо не следовать за событиями, а надо самому предупреждать их, и что, как войсками должен руководить полководец, так же точно и государственными делами должны руководить люди, участвующие в их обсуждении: только тогда и будут исполняться их решения, им не придется по необходимости гоняться за совершившимися событиями. (40) А вы, граждане афинские, имея в своем распоряжении из всех людей наибольшие силы – триеры, гоплитов, всадников, денежные доходы, из всего этого до сегодняшнего дня никогда еще ничем не пользовались надлежащим образом, но воюете с Филиппом ничуть не лучше того, как варвары бьются в кулачном бою: у них кто получил удар, тот всякий раз хватается за пораженное место, и, если его ударят в другое место, туда же обращаются и его руки; прикрывать же себя или смотреть прямо в глаза противнику он и не умеет, и не хочет. (41) Вот и вы, если узна́ете, что Филипп в Херсонесе, туда постановляете отправить помощь; если узна́ете, что он в Пилах, и вы туда; куда бы он ни пошел, вы бегаете вслед за ним туда и сюда и даете ему начальствовать над вами, но сами не нашли никакого полезного решения относительно войны и до событий вы не предвидите ничего, пока не узна́ете, что дело или уже совершилось или совершается. Такие случаи, может быть, бывали и прежде, теперь же это дошло до крайней степени, так что уже стало более недопустимым. (42) Но мне, граждане афинские, представляется точно кто-то из богов, чувствуя стыд за наше государство от того, что у нас делается, заразил Филиппа этой страстью к такой неугомонной деятельности. Действительно, если бы он, владея тем, что уже подчинил себе и взял раньше, на этом хотел успокоиться и более не предпринимал ничего, тогда некоторые из вас, я думаю, вполне удовлетворились бы этим, хотя этим самым мы на весь народ навлекали бы стыд, обвинение в трусости и вообще величайший позор. Но при теперешних условиях, когда он все время что-нибудь