Избранные речи. Демосфен
таким хвалиться; не буду также никаким другим причинам приписывать проявленное мною понимание и предусмотрительность, кроме двух, какие назову вам сейчас: во-первых, граждане афинские, счастью, которое, как я вижу, сильнее всякой, какая бывает у людей, способности и умения; (12) во-вторых, тому, что я сужу о делах и составляю расчеты бескорыстно и что никто не мог бы указать никакой личной выгоды, которая была бы связана с моей политической и ораторской деятельностью. Таким образом польза представляется мне в подлинном своем виде – такой, какою только она получается непосредственно от самих дел. А когда на одну сторону, как на чашку весов, приложишь деньги, они сейчас же потянут книзу и увлекут за собой здравый смысл, и тогда уж тот, кто это допустит, ни о чем не будет в состоянии правильно и здраво рассуждать.
(13) Так вот одно условие, которое я лично считаю необходимым в первую очередь: союзников ли, подати ли, или еще что-нибудь хочет кто собирать для государства, все это надо делать так, чтобы не нарушать существующего мира – не потому, чтобы этот мир был такой замечательный или соответствовал вашему достоинству, но потому, что, каков бы он ни был, лучше было бы для общего положения дел его вовсе не заключать, чем, заключивши, теперь самим его нарушить: много ведь условий мы упустили из рук, притом таких, при наличии которых в то время вести войну было бы для нас безопаснее и легче, чем теперь. (14) Во-вторых, надо смотреть, чтобы не поставить, граждане афинские, это сборище людей, выдающих себя теперь за амфиктионов12, в необходимость совместной войны против нас и не дать им для нее повода. Я со своей стороны полагаю, что, если бы началась у нас с Филиппом снова война из-за Амфиполя или еще из-за какого-нибудь частного спора, который не затрагивал бы ни фессалийцев, ни аргосцев, ни фиванцев, тогда никто из них не стал бы с нами воевать (15) и всех меньше – прошу, не поднимайте шума, пока не выслушаете13! – фиванцы – не потому, чтобы они были дружелюбно расположены к нам или не были готовы делать угодное Филиппу, но потому, что они знают определенно, хоть кое-кто и считает их крайне тупыми14, что, если у них начнется с вами война, тогда бедствия придется им все выносить самим, а выгодами будет пользоваться, посиживая в ожидании, как борец, не имеющий пары15, некто другой. Вот поэтому они и не согласились бы повергнуть себя в эти опасности, раз нет ни общего начала, ни причины для войны. (16) Точно так же, если бы мы опять начали войну с фиванцами из-за Оропа или еще из-за какого-нибудь нашего частного спора, то, я думаю, ничего худого с нами не случилось бы. Дело в том, что и у нас, и у них нашлись бы, я думаю, союзники, которые стали бы помогать нам в случае чьего-нибудь вторжения в нашу страну, но при наступательных действиях они не примкнут ни к тем, ни к другим. Ведь всякие союзы имеют такое свойство, – по крайней мере те, которые заслуживают внимания, – и дело по сущности своей заключается вот в чем: (17) не в одинаковой степени каждый относится сочувственно к нам и к фиванцам в наших стремлениях, – хотим ли мы сами быть целыми, или