Маринея, или Путешествие сквозь Бермудский треугольник. Дамир Жаллельдинов
не по себе, он поспешил объяснить всё своему спутнику.
А вот Уоррену было совсем неспокойно: мало того, что из-за тумана он потерял из виду самолёт Пауэлла, так теперь и сам не представлял, куда лететь дальше. Впрочем, человек он всё же был очень хладнокровный, к тому же понимавший, в какое дело ввязался, так что решил продолжить лететь прямо и уже после действовать по обстоятельствам.
Оставшуюся часть пути Соболев и Пауэлл проделали, обмениваясь лишь редкими односложными выражениями. Они летели ещё примерно полчаса, как подсчитал Вадим, так как ориентироваться по часам было невозможно ― они, как и приборы самолёта, вышли из строя.
И вот, наконец, туман стал понемногу рассеиваться. Молодой человек увидел перед собой всё ту же гладь океана, что уже наблюдал не раз за последнее время ― казалось, ничего не поменялось, ничего необычного. Техника вернулась к своей нормальной работе. Начало темнеть, приближались сумерки.
Вдали Вадим заметил очертания суши и маленькие огоньки ― должно быть, какой-то прибрежный город. Волнение его усилилось.
– Это и есть Маринея? ― спросил он Пауэлла.
Тот улыбался и казался счастливым, словно вернулся домой после долгого отсутствия.
– Да, это она… Скоро вы лично сможете увидеть, какое это прекрасное место… Мы минут через двадцать будем на суше.
По мере приближения к земле, Вадим уже мог различить очертания города, небольшого, но ярко освещённого, с нитями улиц, тянущимися вдоль и поперёк. Туда-сюда сновали по воздуху какие-то летательные аппараты, должно быть, что-то вроде вертолётов или даже автомобилей. Вадим мог только догадываться об уровне технического развития маринейцев.
«Сессна» стала плавно снижаться ― Гарри заходил на посадку над местным причалом. Здесь, несмотря на вечернее время, так же во множестве сновали люди, лодки и суда побольше, внешне не очень сильно отличавшиеся от привычных кораблей из нашего мира. Вадим, словно ребёнок, с жадностью всматривался во всё, что видел из окна самолёта.
Гидроплан приземлился на воду около одного из причалов. Тут же сработали автоматические системы швартовки ― неизвестно откуда взявшиеся жёсткие тросы обхватили шасси «сессны» и аккуратно притянули её к берегу. Вадим заметил, что многие люди собрались вокруг и приветствовали их. На лицах маринейцев читалось искреннее добродушие и радость.
– Эти люди практически не знают, что такое злость, жестокость, равнодушие и тому подобные чувства, ― заметил Пауэлл, видя, как удивлён Вадим этим приёмом. ― Они искренне рады гостям, рады снова видеть этот самолёт и меня. Вас они пока не знают, но уже готовы сердечно приветствовать на своей земле… Пойдёмте!
Пилот и его пассажир покинули самолёт и ступили на поверхности причала. Вадим отметил про себя, что под ногами явно не дерево, а что-то неизвестное ему, очевидно, какой-то металл. Между тем их с Пауэллом окружили местные и радушно приветствовали, как и предсказывал Гарри. Его, по-видимому, уже хорошо здесь знали некоторые маринейцы, так что разговор