Святые земли. Аманда Штерс
у меня толкнул одну такую антидепрессивную поездочку паре гоев – те не то виноваты, не то чувствовали себя виноватыми, что подвернулись ему в подходящий момент. Так и вижу, как он продает парусиновые шляпы, прилепив на них слоган: «I've been to Auschwitz» («Я был в Освенциме»).
Я прохохотал весь вечер, сочиняя слоганы еще нелепее:
«Аюшки, Аушвиц».
«Концентрационный лагерь для летнего отдыха».
«Всем будет хороШОА».
«А если позаковыристей – Бирки now».
Чистосердечно скажу, господин раввин, – чем проводить дни свои, пытаясь пристыдить меня за несколько ломтей ветчины, лучше бы вам позаботиться о том, чтобы такие кривлянья прекратились.
Более того, посоветовавшись с моим адвокатом, мэтром Бахманом, я снова говорю вам, что Назарет – город исключительный.
Принятый в 1962 году закон, запрещающий разведение свиней в Израиле и дозволяющий их истребление, не распространяется на некоторые арабские местечки, упомянутые в тексте закона вследствие большой плотности в них христианского населения, – это Кфар-Ясин, или Хаблин в Галилее, или… Назарет.
Так что ваши угрозы ценны для меня как основа для переписки, к которой я привык, но вы ничего не можете сделать против моих розовых пятачков.
Вы, должно быть, получите это письмо в утро шабата; желаю вам провести его безмятежно.
Дружески,
Гарри Розенмерк
Кому: [email protected]
Дата: 27 апреля 2009 года
От кого: от дочери
Дорогая мама,
психоанализ я и так изучаю уже семь лет. Так что спасибо, не надо. Ты снова повторила, до какой степени меня травмировали уход и потом возвращение отца.
Что меня от души удивило – как это ты в сотый раз не припомнила мне тот эдипов случай, когда я, чтоб отметить воссоединение нашей семьи после расставания, накакала себе в ботиночки.
И конечно, вот карикатура-то, сплю со «стариком» профессором, в его-то возрасте.
Тебя больше всего беспокоит, что я, подобно большинству «дурашек» моего возраста, зайду на твою территорию, залезу в твою тарелку. Вот почему ты думаешь, что «для этих дур» лучше, чтоб он примирился с женой и ее химической завивкой, и ты никогда, никогда не думаешь о том, что мне больно и обидно.
Да ладно, хватит рассуждать. Мне больно и грустно. Скоро я вернусь в Париж.
Не хочу ничего знать о неврозах, заставивших тебя полюбить папу, а потом разлюбить. Мне хотелось бы почувствовать в твоих словах любовь, но напрасно.
Аннабель
От Гарри Розенмерка – Аннабель Розенмерк
Назарет, 26 апреля 2009 года
Дорогая дочурка,
да, моя милая. Спасибо за этот кусочек детства, присланный мне тобой. Делай фотки, не бросай этого. Иногда все вокруг видится лучше, если его уже нет перед глазами. А этот аппарат, который кажется холодным фиксатором жизни, снова делает тебя к ней ближе.
Как я завидую тебе, что там у вас настоящая зима. Здесь даже намека нет на дуновение ветерка.
Но