Сорок второе августа. Кира Мюррей
куда-то.
Когда она выходило было уже около двух часов ночи. А она обещала прийти в гости к матери в три.
Наверняка, там будет Вика. Отчим не работает, так что почти все время сидит в квартире. И если она придет, они все втроем будут говорить о её безответственности.
Она прихватила зонтик и небольшую сумочку. Накинула плащ на тонкую блузку.
Когда она вышла на улицу то с удовольствием вдохнула запах озона. У мокрого асфальта и серых туч был особенный, ни с чем несравнимый запах.
Сырая земля и пыль, лужи. И все с тускло серого преобразилось в темно серый.
Ближайшая галерея была в трех автобусных остановках. Но, наверняка, сейчас автобусы битком забиты. Даже в субботу, в обед, много людей едут неизвестно куда по неизвестно каким делам. От того Магдалина раскрыла зонт и неторопливо пошла в сторону галереи.
Капли мерно бились об ярко-красный купол зонта. По лужам расходились круги. Девушка шлепала по воде, не глядя под ноги.
Наверное, я всегда буду любить такую погоду, глядя вдаль улицы, подумала Магдалина.
Когда ей было шесть и её отец ещё был жив, это одно из последних воспоминаний о нем, они вышли прогуляться в парк. И неожиданно начался дождь. Все заторопились по домам, брали детей на руки, чтобы быстрее добежать, а они продолжили сидеть на лавочке. Отец раскрыл над ними зонт и капли отбивали странный, умиротворённый ритм по зонту.
Её отец мог наслаждаться самыми простыми вещами, видел прекрасное где никто больше не видел ничего особенного.
Она, ещё совсем малышка, сидела рядом, наблюдая за спешащими куда-то людьми и пыталась увидеть их так, как видит её отец.
Он умер в автокатастрофе спустя три месяца.
И её мать не взяла её на похороны.
Она всегда была слишком эгоистичной и сама того не осознавая она решила так отомстить за то, что чувствовала всегда. Отомстить за то, что её дочь никогда не будет её любить так же сильно, как любила своего отца.
Или это была такая своеобразная месть ему.
Она верила в призраков и в загробную жизнь и хотела сделать больно тем, что его обожаемая дочурка не пришла попрощаться сним.
Её мать не была самой умной женщиной, но она прекрасно чувствовала, что её бывший муж оставался с ней исключительно из-за Магдалины.
Но ничего, хмыкнула девушка про себя, новый муж соответствует её представлениям о семье. И дочурка тоже. Только она одна, дочь от предыдущего брака, разрушает идеальную картинку семьи.
Впрочем, её мать и не скрывала разочарование в своей старшей дочери. Когда ей было около пятнадцати к её матери частенько захаживали её подруги вместе с друзьями отчима. И она не понижая голоса во всеуслышание заявляла: «Старшая вся в своего отца! Такая же индивидуалиста!» .
«Индивидуалиста? – переспрашивал отчим, – ты слишком к ней мягкая. Она просто эгоистичная зазнавшаяся девчонка».
В том, что её отчим любил больше свою родную дочурку, маленькую Викулю, не было ничем удивительным.
Когда Магдалина дошла до галерее дождь усилился,