Легенда Арагона. Елена Свиридова
начинала оживать, к нему возвратились жажда знаний и желание восторгаться прекрасным.
Церковь Санта-Мария Ла Бланка встретила графа благочестивой тишиной высоких сводов. Стены храма были украшены резьбой и росписью со множеством изображений Богоматери. Особенной пышностью выделялось ретабло. Заалтарные скульптуры святых из раскрашенного дерева и яркие картины из их жизни были непосредственны и милы.
Дон Эрнесто, стоя на коленях, с благоговением шептал слова молитвы. Его душа с каждым мгновением освобождалась от тяжести и наполнялась радующей, восторженной лёгкостью.
Из церкви он вышел другим человеком. Нет, это не был прежний дон Эрнесто, жёсткий и горячий воин. Теперь это был мудрый, бесконечно справедливый и в то же время властный человек, умеющий противостоять жизненным невзгодам и готовый взять на себя любую ответственность и выполнить любое трудное дело, хотя пока он ничего не умел, кроме как воевать.
Путь к Арагону был долгим. Граф де Ла Роса вынужден был просить о ночлеге для своего войска хозяев не менее десяти замков. Жизнь богатого сословия, к которому принадлежал он сам, предстала перед его обновлённой душой во всей своей неприглядности.
Хозяевами замков в основном были заносчивые гордецы, презиравшие расчётливость и бережливость. Чтобы заслужить уважение соседей, они устраивали обильные пиры. Обитателей замков и их гостей веселили шуты, чьи проделки вызывали у дона Эрнесто либо отвращение, либо жалость. Доходы, получаемые от крестьян, и военная добыча шли на подарки, охоту, дорогую одежду, на содержание множества слуг и воинов.
И вот взору дона Эрнесто Фернандеса де Ла Роса де Уэска предстали его собственные владения, и он с облегчением отметил, что крестьянские хозяйства выглядят вполне зажиточно, а значит, в оставленном им замке правит дон Себастьян Тобеньяс, который всегда в точности выполнял его наказы и просьбы.
Проезжая через деревни, отряд вызвал большое оживление. Люди выбегали из домов, махали руками, приветствовали своего сеньора радостными возгласами.
Дон Эрнесто был тронут тем, что крестьяне так любят его. Добрый по природе, он сам любил их.
Деревни, как и всюду, были небольшими – по десять, от силы, пятнадцать дворов. Но каждый двор, обнесённый высокой изгородью, занимал внушительный участок земли, и отряду графа понадобилось полдня, чтобы кратчайшим путём проехать через сто пятьдесят деревень, нигде не останавливаясь.
Уже вечерело, когда, наконец, перед глазами усталых путников во всём своём величии вырос замок Ла Роса с мощными стенами и зубчатыми башнями.
Замок был возведён на скалах, за которыми уже начинались горы, уходящие вершинами под облака.
Впереди замок полукольцом огибал широкий ров, наполовину заполненный водой. Хотя близилась ночь, мост через ров не был поднят: по-видимому, дон Себастьян не опасался нападений никаких врагов.
Непроизвольно прижимая ладонь к груди, словно пытаясь успокоить готовое выпрыгнуть от волнения сердце, дон