Легенда Арагона. Елена Свиридова
то для рыцаря выглядите совсем не плохо. Вы мне нравитесь.
Граф растерянно обернулся к Тобеньясу. Тот незаметно толкнул его в бок, мол, не тушуйтесь, сеньор, то ли ещё услышите!
– Спасибо, Рафаэлито, – наконец, обрёл дар речи дон Эрнесто.
– Сеньор, я бы предпочёл, чтобы Вы называли меня полным именем. Это дядюшке Себасу простительно говорить «Рафаэлито», – он даже иронично скривил губы, – а вообще я Рафаэль Эрнесто. Надеюсь, Вы это знаете?
– О да, Рафаэль Эрнесто! – сказал граф. Он уже пришёл в себя и впервые подумал, что дети – это те же люди, только маленькие, каждый со своим характером и образом мыслей.
– Но, в таком случае, и у меня к Вам, мой друг, есть просьба.
– Да? Какая же? – удивлённо поднял брови мальчик. Ему понравилось, что к нему обращаются, как к взрослому. Он сразу почувствовал расположение к этому незнакомому человеку.
– Не говорите мне «сеньор», ведь я – Ваш отец.
– Как пожелаете! – белозубая улыбка осветила смуглое лицо Рафаэля Эрнесто.
– Обнимитесь же! – не выдержал и почти взмолился Тобеньяс. – Разве так встречаются отец и сын?!
Граф опустился на одно колено и, положив на землю шлем, протянул к сыну обе руки. Тот вдруг засмеялся и, бросившись в его объятия, крепко обвил ручонками шею.
Тобеньяс и все, кто видел эту трогательную сцену, начали утирать слёзы. А Рафаэль Эрнесто тихо спросил:
– Отец, Вы больше не уедете?
– Нет, сынок, я не уеду.
Мальчик вдруг отстранился от него, как будто о чём-то вспомнил, и сказал:
– Отец, позвольте мне сбегать позвать Лету.
– Лету? – не поняв, переспросил граф.
– Сеньор, Рафаэлито так называет свою сестру, Вашу дочь, Алетею Долорес, – пояснил Тобеньяс.
– Разве она не знает?.. – озадаченно посмотрел на друга Ла Роса.
– Наверное, ей уже сказали, – откликнулся Рафаэль Эрнесто. – Дон Себастьян сообщил бабушке Хулии, я слышал, а она сказала, что скажет Лете после вечерней молитвы…
– Да вон они, Рафаэлито, – прервал его вдруг дон Себастьян, указывая куда-то в толпу слуг и мастеровых.
В первую минуту граф де Ла Роса никого не увидел. Но вот люди расступились и пропустили пожилую женщину, которая вела за руку девочку с непокрытыми, очень светлыми волосами…
Женщина эта, Хулия Дельгадо, была матерью Эсперансы. Её отец, дед Эсперансы, был мелким рыцарем, идальго, вконец обедневшим. После его гибели на войне немногочисленная семья перешла в крестьянское сословие.
Хулия овдовела очень рано, когда Эсперанса была ещё совсем мала. Но это была сильная и мужественная женщина. Она сама содержала своё довольно большое хозяйство, подаренное её матери одним из ныне покойных графов де Ла Роса, сама запрягала в железный плуг коня и вспахивала участок графского поля, а затем собственный надел. Подросшая Эсперанса помогала матери ухаживать за коровой, овцами и свиньями.
Когда