ПАНАРИОН В СТИХАХ. Размышления нерусского о русском в лирическом исполнении. Askar Asanuly Ussin
стало легче дышать. Я почти не ощущал тяжести. Ни пылинка, ни травинка, ни малейшая мысль не тянули меня вниз, к земле, и я невесомым воздушным шариком стал стремительно взмывать в бездонную бесконечную синь этого прекрасно-летнего города. Ощущалось только недоумение от того, что я распрощался со своей каменной сорочкой. «Тело» осталось там, где его оставили с утреца, а дух воспарил. И возликовал! Что же случилось? Чему я радовался? Сейчас я не смог бы ответить на эти вопросы, которые словно кадры отработанной кинохроники в белесоватом тумане вереницей проплывали мимо, оставляя меня равнодушным. Я же восторженно глядел по сторонам. И тут я увидел себя ни больше ни меньше орлом, таким, какой был виден на флаге Казахстана. Степной орел – символ силы, мудрости и независимости. Ничто не сможет смутить эту гордую птицу, с которой казахи жили бок о бок не одну тысячу лет и которую они даже приручили. Хотя сложно сказать, кто кого приручил: орел – прекрасный охотник. Так вот я, вознесшись под солнца диск, теперь окидывал зорким и цепким глазом все то, что проплывало внизу подо мной.
Минималистичный, как его окрестили дорогие специалисты-гастролеры, городской ландшафт, подернутый сероватой марлей-дымкой естественного конденсата, слегонца насупившегося над жидковатыми футуристичными и бирюзовыми архитектурными ансамблями, а также отдельно стоящими и не менее вычурными экспонатами, перемежаемыми ухоженной кустарной зеленцой здорового цвета и возведенными под руководством известного британского архитектора Нормана Фостера, отдавал умеренным динамизмом и похвально стимулировал выработку эндорфинов. Усталый, замыленный глаз мог всегда отдохнуть на таком обилии бирюзы в оформлении города с удачными вкраплениями серого, оранжевого, золотистого и других колоритов. При этом, город со столичным статусом, поделенным с Алматы, на протяжении уже более 20 лет является одной огромной строительной площадкой. Благо нефтедолларов хватает на то, чтобы приглашать дорогущих специалистов. А что же касается Фостера, то, мне думается, здесь отношения заходят поглубже, чем просто скромное предпочтение архитектурных каденций признанного мэтра градостроительства не только Великобритании, но и мира. Вообще, Великобритания очень глубоко зашла в Казахстан. Так глубоко она не заходила со времен интервенции Антанты в Туркестан и борьбы с местными коммунистами в 1918—1920 годах. Коммунисты тогда одержали верх. Минуло сто лет, и англичане снова появились в этих краях. Кстати, бывшая коммунистическая Россия также стала вотчиной Великобритании. Двуглавый орел на гербах Ротшильдов, главных казначеев британской короны, и новоиспеченной России теперь вовсе не отличимы друг от друга. Попахивает теориями заговора. Но нет тут никаких теорий заговора. Российские олигархи хранят свои честно награбленные деньги в Лондоне, и все временщики в российской власти уезжают тратить свои пенсии в Лондон же, ну, или куда-нибудь еще, но никак не дальше