Из Забайкалья с приветом. Александр Валентинович Куревин
воскликнул я. – Здорово! Татьяна, вероятно, чокнутая на своей профессии? – Я решил потрафить Ире, явно не испытывающей добрых чувств к старшим соперницам. – Она – свободная баба, как я понимаю, и может искать, что угодно – женихов, клады… Но служивые-то наши что и как искать собрались? Они же за забором живут, как и я.
– Не совсем. Они по хозчасти оба. Типа снабженцев. Поездки у них, и в город, и за город всякие… У них и офицер в компании имеется!
– В смысле? Офицер тоже клады ищет, как ребенок?
– Он не ребенок. Майор, между прочим! И раз ищет, так, значит, Татьяна всех убедила в существовании кладов!
«Пожалуй, после монет в руках дружбана Ермачевского, я и сам готов попасться, – подумал, – хоть это детский сад какой-то – клады искать».
– А что за майор? Фамилия?
– Откуда же я знаю? Это Вовка как-то проговорился про то, что ребята клады на полном серьезе ищут. Даже офицера, майора, увлекли. Классное нашли прикрытие! Мы тогда посидели хорошо, с шампанским. У Ленки день рожденья был, она угощала. Потом Вовка сказал, чтобы мы язык за зубами держали… Кладоискатели, ха-ха! – презрительно усмехнулась девчонка.
Я помолчал, переваривая все, что от нее услышал. Затем пошел в атаку:
– Ира, вот что я хочу тебе сказать. Ты хорошая, но очень доверчивая. Зачем ты все рассказываешь кому ни попадя? Вот мне, например, первому встречному? Кто знает, что я за тип?
– Я никому не рассказываю! – испугалась она. – Просто ты располагаешь…
– Спасибо на добром слове. Но больше никому ничего не говори, хорошо? И Ленке скажи, чтобы язык за зубами держала. Если честно, у меня большие сомнения в том, что Вовка ваш сам виноват в собственной погибели. Конечно, возможно, что у меня просто паранойя. Совсем этого исключать нельзя, ведь я уже больше полугода нахожусь в Советской армии… Но вдруг я прав? И Вовку вашего убили потому, что слишком много знал? Вы притворяйтесь наивными овечками и делайте вид, что ничего, совсем-совсем, не знаете. Ни про кладоискателей, ни про майора, тем более. Договорились? Скажи мне, где ты живешь. На всякий случай. Меня же, если что, найти просто. Где часть, ты знаешь. На КПП попросишь позвать Олега Смелкова из взвода начальника ПВО. Если спросят, кем ты мне приходишься, говори невестой. Ты же видишь, я – парень симпатичный, никто не удивится.
Ира прыснула со смеху и покраснела.
– Ну, все, – сказал ей. – Надо прощаться. Мне в часть двигать пора.
Ира ушла. Я же сунул в пустой вещмешок свернутый в трубу лист ватмана. Прикинул, вроде держится. Закинул вещмешок за плечи. В руки осторожно, чтобы не разбить и не порезаться, взял лист оконного стекла.
На выходе из Кяхты увидел офицера, шагавшего по своим делам. «Засада», – подумал. Даже честь отдать я не мог, – руки были заняты. Однако офицер посмотрел на меня с пониманием, как я заметил. Дошло: зря боюсь. Кто же заподозрит солдата, который при деле, что он – в самоволке? Та же реакция последовала и на КПП. Только Ермак на Пункте единственный вытаращил глаза:
– Это что такое?
– Это мой «фотоаппарат», –