Водоворот Мыслей. Наталия Юрьевна Куралесова
ОТВОРЯЮТСЯ ДВЕРИ. Входят: Хлестаков, Городничий, Добчинский в носках, Хлопов, Земляника и судья.
Хлестаков:
– Хорошие здесь заведения,
а завтрак – просто объедение.
Где мы так славно подкрепились?
Земляника:
– В больнице, да неужто вы забыли?
Хлестаков:
– В больнице всего десять человек?
Земляника:
– Они, как мухи, поправляются на грех…
Под чопорную музыку появляются ДАМЫ. Танец ДАМ.
Анна Андреевна:
– О, генерал! Наше почтение. (Музыка из песни Хлебниковой «Мой генерал»)
Марья Антоновна:
– Да, да, мы просто в умилении…
Городничий:
– Мое семейство: жена и дочь.
Хлестаков жадным взором оглядывает Марью:
– Приятно видеть… (в сторону)
Глаза как ночь!
Анна Андреевна загораживая дочь своим бюстом:
– Как нам приятно, не найду слова,
что вам приятно, так бы вот всегда!
Марья Антоновна загораживает мать: (обмахивается веером)
– Что Петербург, все так же на Неве?
Хлестаков:
– Там, кажется, судя по молве.
Марья Антоновна:
– Шутник, вы, право. Мы – провинциальны…
Хлестаков:
– Все пустяки
Анна Андреевна:
– Вы – гость наш званный…
Хлестаков, замечая накрытый стол, оживляется еще больше:
– К столу, пожалуйста, присядем!
Все хором: Не беспокойтесь, рядом встанем.
Хлестаков:
– Не надо церемониться, друзья…
Я с Пушкиным, бывало, господа,
Как с вами, об руку рука:
«Ну, что, брат-Пушкин, приуныл слегка?»
Анна Андреевна:
– Так вы еще писать мастак?
Хлестаков, важно задирая голову:
– Читали «Фауста»? Мои труды – вот так!
Ведь у меня такая легкость в мыслях,
Что за себя боюсь – как бы чего не вышло!
Марья Антоновна:
– Мне, кажется, что автор – Гете?
Хлестаков к ней наклоняется, говоря зловещим шепотом:
– Мой псевдоним… Звучит как форте!
Марья Антоновна громко:
– Зачем скрывать талант свой под личиной?
Хлестаков:
– От ложной скромности…
Анна Андреевна, кидаясь на него и всплескивая руками:
– О боже, ВОТ МУЖЧИНА!!!
Хлестаков:
– « Я памятник воздвиг», уж вы читали?
Анна Андреевна почти в шоке:
– Что, тоже – вы-ы?
Хлестаков:
– Цензура, « аморале»…
Пришлось скрываться меж чужих-то строчек
Анна Андреевна плачет, вытаскивая из бюста платочек:
– Позвольте, промокну слезу…
Ах, вот – платочек.
Земляника к Хлестакову, доставая блокнот с ручкой:
– Вы не изволите помедленней мысль течь.
Хочу я сохранить всю вашу речь,
Чтобы потомкам бисер искрометный
Оставить. Глаза открыть – кто Гете!
Хлестаков:
– Да-да,