Иерусалимский синдром. Петр Альшевский
его даже не попробовал.
Джокетто. Ты хочешь, чтобы я его попробовал? Пожалуйста.
Джокетто начинает есть суп. Делает это демонстративно не спеша, принюхивается к каждой ложке, доедает суп до конца и безразлично облизывает ложку.
Вновь появившийся Баллоне играет что-то вовсе кошмарное – подойдя к столу, он пьет прямо из графина. Вытирает губы рукавом и, возобновив игру, уходит.
Луболо. Зачем ты его все время приглашаешь?
Вольтуччи. Я его только сегодня пригласил.
Луболо. Почему сегодня?
Вольтуччи. Сегодня знаменательный день.
Луболо. Думаешь, уже сегодня?
Вольтуччи. Думаю, да.
Луболо. Значит, сегодня. Сегодня. Мгновенно и навсегда. К этому ветру не повернешься спиной. Жизнь и смерть, смерть и что-то за ней…
Вольтуччи встает – стоит. Разливает.
Луболо. За что выпьем?
Вольтуччи. Я предлагаю выпить за будущее.
Джокетто. Пьем не чокаясь.
Вольтуччи. Но мы и так пьем не чокаясь.
Джокетто. Так мы не чокаемся из-за внешнего фактора – мы слишком далеко друг от друга сидим. А в данном случае мы не чокаемся из-за фактора внутреннего, другими словами, подчиняясь нашим убеждениям.
Где-то на улице слышатся отдаленные взрывы и затяжные пулеметные очереди. В окне видны красные всполохи.
Вольтуччи. Уже близко.
Джокетто. Инспектор, а почему вы не там? Почему вы не вместе с нашей доблестной армией?
Луболо. Я уголовный инспектор. Мое дело уголовники, а не пришельцы. Уголовники – да. Пришельцы – нет. Так было и так будет. Уголовники – по моей части, прише…
Джокетто. А вампиры?
Резко вскочивший Луболо выхватывает из внутреннего кармана огромный пистолет.
Луболо. Вампиры?! Сволочи вампиры?! Где эти сволочи?! Где вампиры?!
Джокетто. И этим вы думаете вампиров одолеть?
Луболо. Дьявол! Облажался! (прячет пистолет и из другого внутреннего кармана выхватывает осиновый кол) Так где эти вампиры?!
Джокетто. Успокойтесь. Они с позором сбежали.
Луболо. Куда?!
Джокетто. К русалкам на озеро Гиркшталлер…
Луболо. Ты так больше не шути. Тут и так жизнь того и гляди оборвется…
Джокетто. И чего же ты так переволновался? Сам же говоришь, что жизнь того и гляди…
Луболо. Я ненавижу вампиров.
Вольтуччи. А пришельцев?
Луболо. На пришельцев мне наплевать. Я все-таки мужчина. Мощный, крутой мужик! Чья-то гордость! Я запросто мог бы стать чьей-то гордостью!
Вольтуччи. Вы, инспектор, садитесь… Покушайте немного супа. Это вас успокоит.
Луболо. Я уже успокоился.
Джокетто. Вот именно. Садись и ешь суп. А я вам пока расскажу одну историю. Чтобы сбить хмурь мелкой мысли и пищеварению поспособствовать.
Вольтуччи. Вообще-то это мое дело, истории рассказывать. Но, как говорится: «и ты падешь днем, и пророк падет с тобой ночью». Ну и чего?
Джокетто. Ну, так вот. Вы ешьте, ешьте. Эта история о любви. Большой и чистой. И вероятно вследствие этого