Dominium Mundi. Властитель мира. Франсуа Баранже
на которых они обычно разглядывали виды своей планеты.
С такого расстояния вид континентов и океанов почти вызывал головокружение – как у парашютиста, прыгнувшего со слишком большой высоты и не знающего, пора ли уже дергать за кольцо. В этот момент над Азией занимался день, одновременно заливая светом такие разные регионы, как Таиланд, Бирма, Китай, Суматра и даже Россия.
Сколько когда-то живых и населенных областей, а сегодня мертвых и навсегда зараженных радиацией. Глядя на эту картину в натуральную величину, Танкред почувствовал отвращение к чудовищной глупости людей, которые сами навлекли на себя тяжелейшую кару. Потребуются еще десятки лет, чтобы снова подняться на ноги и восстановить общество, достойное этого названия и на более здоровой основе – благодаря Новой христианской империи.
Другая мысль, еще более душераздирающая, внезапно пронзила его, когда он смотрел на медленно проплывающие у него перед глазами континенты и постепенно озаряющиеся светом горы: Людей не видно. С такого расстояния невозможно было заметить ни единого признака присутствия или деятельности человека. Не угадывались ни граница, ни город, ни дороги, эта планета могла бы быть девственна… и, возможно, однажды такой и станет. Мы ничто, пустое место, к чему все это? На мгновение его разумом овладел великий ужас. Все, что мы делаем, тщетно, всему суждено исчезнуть! Все абсурдно и бесцельно!
Он уже не впервые испытывал подобные ощущения, не впервые нечестивые мысли смущали его разум. Всякий раз он яростно старался побороть их, однако рано или поздно они всегда возвращались, еще более сильные и коварные. И, как всякий раз, он ощутил на своих плечах тяжкий груз, пригибающий его к земле. Чтобы сохранить равновесие, ему пришлось ухватиться за поручень под иллюминатором.
Энгельберт заметил это и положил руку ему на плечо:
– Все в порядке, друг? Тебе вдруг вроде как поплохело.
Огромным усилием воли Танкред отогнал охватившее его губительное оцепенение:
– Да… Да, Энгельберт, благодарю… Наверняка просто усталость…
Но в глубине души он знал, что это не так. Как он уже замечал с некоторого времени, его старые демоны вернулись.
10 мая 2204 ПВ
Ч – 6:02
На следующий день только одно занимало все умы: проповедь Петра Пустынника в соборе.
Она должна была прозвучать ближе к полудню, и этому важнейшему событию, знаменующему начало крестового похода, предстояло стать символом нерушимой клятвы верности армии крестоносцев, а также ключевым моментом, когда официально прозвучит воззвание к Господу, дабы имя Его вело людей в этой небесной миссии и помогло им сдержать данный обет.
Большинство впервые увидит собственными глазами Петра Пустынника во плоти, причем именно тогда, когда он официально станет истинным главой крестового похода, а также его духовным вождем. Завершение проповеди послужит сигналом к окончательному обратному отсчету времени, оставшегося до старта «Святого Михаила».
В