Граничник. Виталий Останин
же четырех епархий и того, что находилось внутри их границ, как и раньше, располагались охотничьи угодья демонов. Ближе к Кресту – поменьше, дальше – больше. На Сибирь Ассамблея уже нацелилась, выстроила редкую цепочку стационарных постов и почти безопасных поселений, вроде Синих Глин, но работы предстояло еще очень много. Нужно было не только запечатать все открытые Темными Слугами Врата, но и очистить саму землю, чтобы сделать невозможным появление Разломов. Восстанавливать всегда сложнее и дольше, чем терять.
Я настолько погрузился в эти свои думы, что только ветка, хрустнувшая под чьей-то ногой метрах в пятидесяти от нашей стоянки, вернула меня в реальность. В доли секунды проанализировав звук, направление, силу ветра и температуру, я пришел к выводу, что к нам движутся два человека. Через несколько секунд, подняв в воздух заряжавшийся дрон, я уже видел их. Они крались к нам, четко зная при этом, где находится лагерь.
Мальчишка и трех часов не проспал. Жаль его будить, но не умирать же ему по причине моей сердобольности. Сиреной вырвал его из забытья, тут же заговорил:
– Тихо. Ничего не говори, не спрашивай. Тридцать метров к северу от тебя – не туда смотришь, левее! – два человека. Идут скрытно, где мы находимся, скорее всего, знают. Возможно, разведчики сектантов, смогли пройти по следу. Или кто-то из Темных поисковую магию задействовал. Не двигайся, просто повернись так, чтобы квач достать. Жди моего сигнала.
К чести Стефана, он не задал ни одного вопроса. Только кивнул и, немного переигрывая, зевнул. Потом поворхался, в результате чего ладонь оказалась прямо на рукояти лежащего рядом оружия.
– Я сейчас активирую ночное зрение. Шагов на двадцать будешь видеть все как днем, только без цветов. С непривычки может затошнить – сдержись, Христа ради.
Неизвестные как раз приблизились на это расстояние. Сели за кустарником и тихим шепотом, неслышным для человека на таком расстоянии, но вполне разборчивым для дрона, что висел над их головами, принялись совещаться.
– …да один он! И след один был.
– Може, ловушка, а? Може, Темных рабы нас подлавливают?
– Это кабы знали про нас…
– Може, волшбой нашли?
– Гринь, ты ж видел сечу. Страж это! Положил рабов и ушел.
– Може, и нет. Може, из рабов кто выжил и хоронится терь. Был бы Страж, нас засек бы за версту, знашь какая чуйка у них? А мы уже вон как подошли, а он дрыхнет.
– Или не дрыхнет.
– Може, и так. Давай чутка ближе. Только сторожно, а то посекет еще.
Оба были мужчинами. По голосам – лет тридцати примерно. По лесу ходили тихо, только один раз хрустнувшей веточкой себя и выдали. Охотники, не сектанты. Скорее всего, не они. «Може», как говорил один из них. Все это я и довел до Стефана, пока ночные гости крались к нам поближе. И когда до тех осталось шагов десять, воспитанник, не вставая, произнес:
– Пригласил бы к костру, да нет его. Так выходите, не прячьтесь. Если не рабы Темных, то вреда не причиню.
Хорошо,