Гонка. Клайв Касслер
их нет. Лицо багровело без всякой причины. Делалось багровым как кусок говядины. Перед тем как его заперли в сумасшедший дом, было то же самое.
– Но если вы так уверены, что это он, Джонни, почему не сдали его за вознаграждение? Пять тысяч долларов – большие деньги даже для букмекера, работающего с главными любителями спорта.
Букмекер из Белмонт-парка недоверчиво посмотрел на высокого детектива.
– Вы в цирк ходите, мистер?
– В цирк? О чем вы?
– Я спрашиваю, ходите ли вы в цирк?
Белл решил попробовать ублажить его.
– Часто. В юности убежал из дома, чтобы поработать в цирке.
– А голову в пасть льва не клали?
– Послушайте, Джонни. Вы ведь человек опытный. Вы знаете, что детективы Ван Дорна защищают тех, кто им помогает.
– От Гарри Фроста? Не смешите.
Глава 8
Когда на Белмонт-парк опустилась ночь, летчики и механики принялись укрывать самолеты брезентом, чтобы предохранить от сырости ткань на крыльях. На случай ветра они привязывали машины к колышкам, вбитым глубоко в землю. Потом ушли на железнодорожную станцию – спать в вагонах поездов поддержки. Где-то далеко церковные часы пробили одиннадцать.
На поле все стихло.
За трибуной материализовались две тени.
Братья Джонас пригнали из Бруклина грузовик со льдом. Приехали они днем, чтобы изучить местность. Теперь, когда луна и звезды были скрыты облаками, братья смело двинулись вперед, пересекли беговую дорожку и перелезли через ограду поля. Они направлялись к самолету Джо Мадда; его они выбрали, потому что он стоял в стороне и его легко было найти. Но, приближаясь, они услышали храп. Они сбавили шаг и подходили осторожно. Под крыльями спали два механика, крепкие как подносчики кирпичей. Тогда Джонасы отошли на дальний край поля, обойдя моноплан Джозефины «Селер»: до наступления ночи они успели заметить, что этот аэроплан окружают не любящие шутить детективы Ван Дорна, вооруженные дробовиками. Теперь они выбрали другую жертву, не зная, что это биплан «Фарман» французской постройки, принадлежащий английскому баронету сэру Эддисону-Сидни-Мартину, тому самому, что перелетел через Ла-Манш.
Они убедились, что поблизости никто не устроился на ночлег, сняли ткань с одного из крыльев, слабо очерченного на фоне неба, и принялись изучать конструкцию. Они ничего не знали о полетах, но крепление узнать смогли. Единственное отличие от железнодорожных мостов заключалось в том, что там фермы и опоры делали из стали, а здесь крылья опирались на деревянные опоры, по диагонали соединенные тросами.
Поняв, как закреплены крылья «Фармана», братья Джонас принялись ослаблять крепления. Они нащупали в темноте муфту, которую затягивают, укрепляя многожильный трос, идущий от верхнего крыла к нижнему.
– Трос Рёблинга, – прошептал Джордж. – Хорошо, что Фрост сказал не пилить. Нам потребовалась бы целая ночь, чтобы перепилить его.
Прикрывая фонарик руками, они осмотрели муфту. Для безопасности она была обмотана проволокой, что должно было уберечь ее от ослабления при вибрации. Они старательно размотали проволоку, отвернули муфту, чтобы ослабить соединение