У памяти твоё лицо. Анна Летягина
там, на карточке, что сейчас лежит под матрасом, то вдруг оно уже никогда-никогда не сможет случиться? Дина решает, что сочинит сказку, где им с Дариной ничего не угрожает, и их окружают добрые эльфы и феи, которые в случае чего смогут их защитить. А потом выпустит эту сказку из своей головы в саму настоящую жизнь. Как здорово! Это обязательно должно помочь!
Когда разговор в кухне возобновляется и снова становится громким, Дина на цыпочках подходит к порогу детской и прислушивается. Да, так можно расслышать больше.
– Необучаема. Неоперабельна. Вряд ли доживёт до совершеннолетия. Устала. Больше так не могу. Невозможно.
Мамин голос. Что такое «совершеннолетие»? И первые два слова какие-то непонятные.
– Увози, пока она не проснулась. Пока они обе спят. Забирай её и увози.
Это снова мама. Сейчас Дине понятны все слова, и каждое её кусает больно-больно! Папа громко отодвигает табуретку – он вот-вот войдёт в детскую! Дина, зажав себе рот, чтобы не закричать, бежит к кровати, ложится и накрывается одеялом с головой, оставив маленький просвет, чтобы наблюдать за происходящим. Папа вытаскивает Дарину из кровати, берёт на руки, доходит с ней до двери и застывает в задумчивости. Наклонясь вместе с Дариной к стулу, он берёт с него одной рукой зайца и выходит из комнаты. Дина вскакивает с кровати и устремляется в коридор за папой. На пороге она спотыкается и падает, но тут же поднимается, не чувствуя боли, и бросается сзади на отца, вцепляется в его рубашку, которая с треском рвётся по швам.
– Не надо, пожалуйста! Папочка!
Из кухни выбегает мама и обнимает Дину. Но объятия эти кажутся Дине сейчас злыми, холодными, неприятными.
– Ты почему не спишь? Немедленно вернись в кровать!
– Не увозите её! Пожалуйста!
– Твою сестру везут к врачу – она скоро вернётся. Ей нужна срочная помощь!
– Неправда! Она никогда не вернётся! Заберите тогда меня вместе с ней! Без меня она не выздоровеет! Я должна быть с ней!
Папа в это время, по-прежнему держа Дарину и её любимого зайца, неподвижно стоит лицом к входной двери. Дина вырывается из маминых рук и, упав, начинает биться головой об пол. Боли она совсем не чувствует. Её заглушает другая боль, которая гораздо острее. Перестаёт она только тогда, когда маме удаётся силой поставить её на ноги – и тут же она слышит звук закрывшейся за папой входной двери. Всё. Дарины больше нет. У Дины подкашиваются ноги, и она снова падает на пол. Мама садится рядом с ней на корточки и повторяет, что Дарина скоро вернётся. Но, говоря это, она отводит взгляд куда-то в сторону, поэтому Дина ей не верит. Папа их с сестрой когда-то научил распознавать врунишек: если кто-то, произнося какие угодно слова, не смотрит тебе в глаза, он точно лжёт. Это значит, что они с Дариной больше никогда не увидятся? Дина чувствует, что рыдания вот-вот разорвут её на части, но успокоиться никак не может. Она уверена, что в случившемся есть и её вина. Ей нужно было не спать спокойно по ночам, а всё время быть настороже: